Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г.

Для пополнения убыли в последних боях я вынужден был вновь произвести набор и объявил поставку еще 1500 лошадей. Неоднократные призывы и конские поставки тяжким бременем ложились на население. Последнее за время нашей борьбы проявляло полное сочувствие к власти. Однако военные тяготы становились для него непосильными, и за последнее время участились случаи уклонения от призыва.

Отдавая себе в полной мере отчет в непомерных тяготах предъявляемых населению требований, я в то же время вынужден был всей силой власти эти требования поддерживать. Беспощадная борьба требовала общих жертв.

Пользуясь тяжелым положением края, противник делал все возможное, чтобы усилить работу свою в тылу армии.

В середине июля большевикам удалось морским путем, посредством моторных катеров, отправлявшихся из Новороссийска и Анапы, установить связь с «крымским областным комитетом» коммунистической организации, одно время разгромленной, но в конце июня вновь начавшей проявлять свою деятельность.

5 августа высадился вблизи местечка Капсхор, затопив у берега свой моторный катер, небольшой коммунистический отряд в 12 человек под начальством матроса Мокроусова, снабженный пулеметами, патронами, ручными гранатами и значительными деньгами – до 500 миллионов рублей «романовскими», курс которых в то время в 70 раз превышал цену денег главного командования и 200 тысяч турецких лир.

Благополучно пробравшись с помощью соучастников в леса, Мокроусов, присвоивший себе громкое наименование «командующего крымской повстанческой армией», пытался привлечь в свой отряд всякий сброд. К концу августа у Мокроусова было уже около 300 человек, которые распределялись им в три полка. Карасубазарский пешеконный полк под командой бывшего сотника Галько, при котором находился сам Мокроусов, Симферопольский полк, под командой уже известного капитана Макарова (при этом полку находился и областной ревком с «товарищем» Бабаханом во главе) и Феодосийский полк, существовавший, собственно, номинально, так как вошедшие в состав этого полка шайки «Проньки», «Остапка», «Лоло» и «Капитана» так и не объединились, продолжая грабить на свой страх и риск.

Отряды Мокроусова действовали весьма решительно; так в ночь на 30 июля отряд зеленых совершил нападение на артиллерийский транспорт, увел лошадей и взорвал снаряды; 4 августа совершил ограбление Массандровского лесничества на миллион рублей; в ночь на 20 августа было совершено нападение на Бешуйские копи, разграблена была касса, сожжен пороховой погреб и разрушена шахта; 22 августа шайки Мокроусова напали на Кучук Узен, увели местного пристава и 11 стражников; 29-го шайка в 150 человек при четырех пулеметах напала на местечко Судак, однако находящимися здесь на излечении офицерами и солдатами, своевременно предупрежденными, была отбита и понесла значительные потери.

Областной ревком работал и в городах, располагая огромными деньгами. В течение четырех месяцев ревком получил из Москвы через курьера еврея Рафаила Кургана один миллион «романовских», 10 тысяч фунтов стерлингов и на 40 миллионов золота в изделиях и бриллиантах.

В Симферополе, Севастополе, Ялте, Феодосии, Керчи и Евпатории образовались коммунистические комитеты, щедро снабжаемые деньгами. Между ними установилась живая связь курьерами.

2 августа в Ялте была обнаружена коммунистическая ячейка, имевшая в своем распоряжении типографский шрифт и поддерживавшая связь с «Областкомом». В том же месяце в прифронтовой полосе были задержаны с мандатами Областкома два «курьера», высланные с целью шпионажа. Почти одновременно на Перекопе был арестован советский «шпион-курьер» Симка Кессель, пробиравшийся из Крыма в Одессу.

Вскоре удалось добыть нити для наблюдения за лицами, стоявшими в самом центре обновленной организации Областкома. В результате установленного наблюдения 21 августа был задержан чинами розыска пробиравшийся из леса в Севастополь Мордух Акодис, получивший от Областкома задачу воссоздать севастопольский городской революционный комитет, на что он получил 16 тысяч рублей «романовских», оказавшихся при нем при аресте.

Одновременно были арестованы в Симферополе проживавшие там по фальшивым паспортам Рафаил Курган «Фоля» и Наум Глатман, являвшиеся местными представителями Областкома, в квартире которых было обнаружено 250 тысяч «романовских» рублей в обертках со штампом Московского народного банка, миллион рублей главного командования, золотые вещи и бриллианты по казенной оценке на сумму 28 миллионов рублей, партийная переписка, денежные отчеты и отчеты по партийной работе революционного областного комитета в Крыму. В тот же день в Севастополе были арестованы Герш Гоцман и Осман Жилер, причем у первого была обнаружена переписка и почти не бывшая в употреблении печать севастопольского революционного комитета, а у второго переписка и 3 миллиона рублей партийных денег в разной валюте.