Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г.

Оценив настроение казаков, инородцев и крестьян, населяющих российскую восточную окраину, я пришел к неуклонному решению: во имя блага Родины не только признать Вас как главу правительства юга России, но и подчиниться Вам, на основаниях преемственности законной власти, оставаясь во главе государственной власти российской восточной окраины, главного командования и выборным походным атаманом казачьих войск – Забайкальского, Амурского, Уссурийского и перешедших на ту же территорию во главе с их войсковыми правительствами – Енисейского, Сибирского, Оренбургского и Башкирского.

Отрезвление сельского населения, вкусившего прелести большевизма, уже началось: прибывают добровольцы, казаки, инородцы, крестьяне. Части моей армии находятся в Забайкалье. Уссурийском крае и северной Монголии. От имени своего и подчиненных мне войск и населения – приветствую Вас в великом подвиге служения Родине.

Главнокомандующий и походный атаман

генерал-лейтенант Семенов

5 октября состоялись похороны доблестного генерала Бабиева. Печально шел я за гробом старого соратника. Не стало еще одного из стаи славных. Еще одно славное имя внесено в длинный список русских витязей, кровью своей омывших позор родины.

6 октября прибыла на броненосце «Provence» французская миссия во главе с верховным комиссаром графом де Мартелем. На пристани был выставлен почетный караул от Гвардейского казачьего дивизиона. Прибывших приветствовали от моего имени начальник военного управления генерал Вязьмитинов и и. д. начальника управления иностранных сношений Б.А. Татищев.

На следующий день утром я принимал графа де Мартеля в присутствии помощника моего В.А. Кривошеина, и. д. начальника управления иностранных сношений Б.А. Татищева и начальника штаба генерала Шатилова. Граф де Мартель прибыл в сопровождении командующего средиземной эскадрой, державшего свой флаг на броненосце «Provence», адмирала де Бона, его начальника штаба, начальника французской военной миссии генерала Бруссо и начальника штаба последнего полковника Бюкеншюца.

Вручая свои верительные грамоты, граф де Мартель обратился ко мне со следующей речью: