Очищение

Пусть распушат хвосты перед тобой. Пусть попонтуются. Восхищайся тем, что они делают, расстраивайся, что вы по разные стороны баррикад. Покажи им свое уважение и просто вздыхай, когда тебя будут звать к ним. Постепенно переходи к тому, что ты уважаешь, что они борются за равные всем права и больным и здоровым, только вот убийств не приемлешь… Ну и так далее. Ты еще не все со спецкурса забыла?

Вика покачала головой в полном молчании. Она была очень серьезна. И еще без своего умения и знаний Веккер видел, что она напугана. Семен стоящий внизу и неторопливо курящий, тоже это видел. В качестве поддержки он сказал:

– Вика. Хочешь, я с тобой пойду вместо Стаса? У меня и опыта побольше… и вообще.

Упрямо покачав головой, Вика сказала тихо:

– А если они дротик кинут? Или еще что? Как и я будешь собачкой по вызову работать?

– Вика! – одернул ее Толик. Вздохнув, он сказал уже мягко: – Мы уже столько раз обо всем этом говорили. Ты сама мне заявляла что это лучше чем сидеть сиднем там и помирать от тоски и ничего не делания… Говорила? Это работа Вика… Простая работа. Все что тебе надо сделать, это пойти туда. И если они заговорят с тобой… то только тогда отвечать и говорить с ними. Если они не станут говорить, ты и Стас просто возвращаетесь к бронетехнике.

Вика насмешливо посмотрела на него сверху вниз и сказала:

– Веккер!? А слабо тебе со мной сходить?

Толик поднял голову, поглядел как-то странно без вечной своей дурацкой улыбки. Вике даже стало не хорошо от такого Веккера. Она наверное, любила Толика улыбчивого. Толика насмешливого. Даже Толика по-доброму издевающегося она тоже любила… Но этот вот Веккер был что-то новое для нее. Она впервые отчетливо поняла, что серьезно обидела его. И что, наверное, впервые видит Веккера настоящего. С которого скинута шелуха брони и улыбок. Этот Веккер ей не понравился. Он ее пугал.

Толик очень мягко поднялся на ноги и сказал:

– Стас, иди к остальным. Готовьтесь к штурму. С Викой пойду я.

Семен внизу в это время затягивался дымом и совсем уж комично раскашлялся, услышав слова своего старшего.

– Ты с ума… сошел … – сдавлено выпалил Семен: – А если там те, кого ты запирал сам? Лично!? Они же не дротик кинут, а весь боезапас в тебя разрядят!

– Молчи, Фомин! – скомандовал Веккер, спрыгивая в траву с крыши автобуса. Он неудачно приземлился. Ему пришлось руками упереться в землю, что бы не упасть. Но вот он разогнулся, и сходу вытянул свое оружие из кобуры. Протягивая его другу, он сказал:

– Сохрани до возвращения. Мы скоро будем.

Вика, растерянно стоя на крыше, смотрела на него и очень хорошо осознавала, что Веккер зол. Невероятно зол. Только не могла понять, почему его так разозлила эта невинная шутка. Он ведь над ней шутил еще злее иногда!

Девушка, не зная как исправить ситуацию, сказала:

– Толик. Пожалуйста. Ну, извини меня. – Не оборачиваясь, Веккер шел к коробкам, что надо было доставить террористам. Вика в отчаянии крикнула ему: – Толик! Слышишь меня? Не надо так! Пусть Стас идет.

Во всей этой истории только Стас оставался холоден. Ему даже, наверное, было все равно идти или не идти. Семен нагнал Толика и что-то попытался ему высказать. Но разве Веккер его слушал? Он принципиально не обращал внимания на Семена и проверял картонные коробки. В них была вода для террористов и заложников. В них была еда. Какие-то странные треугольные сэндвичи в коробках. В коробках был, наверное, месячный запас лекарств небольшого реабилитационного центра для ВИЧинфицированных. Все что требовали террористы, все им было подготовлено.

– Слезай! – скомандовал Веккер Вике и та, все еще пытаясь в чем-то Толика убедить, соскочила сначала на капот, а потом и на землю.

Подошел полковник и спросил в чем дело. Толик пожал плечами и ответил:

– Слушайте. Ну, у меня точно все лучше получится. Я прогуляюсь с Викой. У меня и опыта навалом и я детали подметить смогу.

Полковник удивился, но не сильно. В его понимании это действительно было лучше.

– Хорошо даю команду и этим… этим сообщу, что все им несут.

Веккер взял тяжелую коробку с бутылками воды в руки и, кивнув на коробку с сэндвичами, сказал Вике, что бы она ее брала.

Уже ничего было не исправить. Уже никого нельзя было отговорить и Вика только закусив в отчаянии губу взяла легкую коробку с едой.

3.

Окно им открыли не сразу. У Веккера уже стали пальцы затекать, но на землю ставить коробку он не решился. Вика угрюмо смотрела перед собой, и все ее мысли казалось были написаны на ее лице. Она ни черта не думала о работе. Она думала о том, как все некрасиво получилось с Веккером. Для нее, такой маленькой и решительной оставалась последняя надежда. Заслонить близкого человека, если и, правда, эти… гады, спрятавшиеся в доме, попытаются что-нибудь этакое вытворить.