Одаренная девочка и прочие неприятности

Морской Царь с вежливым недоумением слушал объяснения гостя, а русалкам только и оставалось молча стоять неподалеку: их мнение интересовало Владыку в последнюю очередь. Каждый раз, когда Богдан Иванович упоминал, что Марго, если выдержит испытательный срок, будет у него работать, лицо Царя принимало очень гаденькое, мерзкое выражение, а глаза жадно шарили по фигуре так называемой внучки. В такие минуты Татьяна всегда поражалась выдержке сестры: сама она давно бы кинулась на старика с кулаками. Итог для Морского Царя был вполне удачный: при любом раскладе его гость выкупал семь сестер, всех до единой, и по лучшей цене, чем при торговле на аукционе. Да и с приворотом и прочими глупостями заморачиваться не надо. Царю нравилось. Желание Богдана Ивановича каждое воскресенье встречаться с одинаковками было воспринято с понимающей сальной ухмылкой, и с трудом выдержавшая оценивающий прищур Татьяна несколько последующих часов не вылезала из душа, пытаясь стереть с себя почти физическое ощущение липкого, пошлого взгляда. Оставалось только надеяться, что странный джентльмен и дальше будет вести себя так же, как в их первую встречу. От одной мысли о прикосновении мужских рук Татьяну почти выворачивало.

Этой же ночью ей приснился первый из вереницы сказочных снов. Обычно ее посещали кошмары, где главными действующими лицами были пасти с острыми зубами, изощренно изогнутые когти, тьма, боль и кровь – все, что и в жизни постоянно окружало взявшуюся защищать сестер русалку. Этот же сон оказался совсем иного толка: светлый, теплый. С приятным ароматом какого-то одеколона. Во сне возник он – взрослый мужчина с зонтом, так смутно кого-то напоминавший. И не просто возник – он любил Татьяну.

И она была не против.

На курсе «Продвинутое половое воспитание», специально добавленном в русалочью программу, их учили (пусть и без непосредственно процесса, ибо на девственности продаваемого товара у Морского Царя обозначился пунктик), как заниматься тем сексом, который обычно изображают в порнографии. Это больше походило на какой-то сумасшедший бой, яркий, жесткий, громкий и грубый, где главной задачей стояло удовлетворить, удивить и усладить взгляд мужчины. То, что ей снилось, оказалось совершенно иным. Медленным, заботливым и бесконечно нежным, словно ею не просто наслаждались, а и вправду любили. Робкие прикосновения, осторожные движения, сильные руки, которые держали, будто боялись отпустить, и тающие, почти воздушные поцелуи, плавящие и волю, и душу… Она проснулась в слезах, перепугав сестер, и с ужасающим пониманием, что внезапное чувство никуда не делось. Почему-то Татьяна была совершенно уверена: именно таким, всепоглощающе нежным, не как все, Богдан Иванович и будет. На трезвую голову это казалось безумием, продуктом больной фантазии, порождением искалеченного мозга. Впервые в жизни прямолинейная русалка добровольно пошла в библиотеку, а после, не удовлетворившись скудными записями о вампирах, на штурм Тимофея Ивановича.

Завуч удивился вне всякой меры: где это видано, чтобы девица, чьи интересы в уроках ограничивались расписанием звонков на перемену, вдруг возжелала знать больше о другом народе? Вопросы, которые она задавала, были один в один такие же, что интересовали ее сестру в первый же день их учебы, и отвечал Котов-Шмулинсон как по бумажке: нет, полового влечения вампиры не испытывают, размножаются только по необходимости и с сексом это ничего общего не имеет. Да, телосложение в целом позволяет, и, если вампир задастся целью сымитировать возбуждение, у него получится, но, казалось бы, зачем? Почему тогда предыдущий патриарх покупал русалок? Хороший вопрос. Ответа на него, правда, нет, но есть слухи. К примеру…

Со стекленеющим взглядом Татьяна все больше понимала, как далеки ее фантазии от реальности, но, вопреки тонне полученной информации, сны не спешили уходить. Через несколько дней она поделилась тревогой с Марго: получалось, простые знаки внимания – уступленное место, вежливость – так сильно на нее повлияли, что она не в состоянии более быть защитой сестрам. Банальные нежность и забота стали ее слабостью, раз ради них она готова была лишиться свободы. Одинаковка же обняла сестру и напомнила, что учителя тоже довольно добры к ним, как и молодой княжич, но ведь ничего подобного с сердцем Тани раньше не происходило? Не нужно пугаться. Вдруг это не слабость? Вдруг она просто первая из русалок, кто влюбился и будет счастлив? Спешить, конечно, не стоит, но никто не мешает им присмотреться к вампиру не только с экономической точки зрения. Марго хитро улыбнулась и намекнула, что на новой работе ей понадобится кофе. Много кофе. И с тех пор в душе Татьяны поселился страшный предатель, источник всех ее бед – «А что, если?..». А что, если она и дальше будет готовить кофе сестре и получит возможность постоянно видеть этого удивительного мужчину? А что, если однажды он все-таки тоже ее заметит? А что, если ее мечты и надежды не так невероятны, как кажется сейчас?