Одаренная девочка и так себе каникулы

Поскольку Ганбата с новой подружкой уселись на его, нижней, кровати, единственным шансом не смотреть на раздражающую парочку для Гены стало снова улечься в собственной постели, и это тоже бесило. Она старательно закипала: мол, могла бы вместо мучений прогуляться или прибраться в комнате, совершенно не отдавая себе отчета, что в отсутствие суверена занималась ровно тем же – в основном лежала на своей кровати и злилась. Разговоры парочки внизу волей-неволей до нее долетали, но нить диалога Евгения потеряла практически сразу. Нет, оба произносили какие-то слова, предположительно на русском, но понять их смысл совершенно не представлялось возможным. Они словно жили в собственном мире, а медведица оказалась за его пределами, и это бесило сильнее всего. Им что, сложно отложить свои дела и проявить внимание? Она бы на их месте…

Додумать не дали – в дверь постучали, и знакомый голос Котова-Шмулинсона поинтересовался, не тут ли госпожа Добротворская. Мысленно констатировав, что фамилия у подружки Ганбаты ничуть не лучше имени, медведица все-таки чуть приподнялась на локтях – узнать, из-за чего сыр-бор. Дверь открылась. И еще примерно через секунд двадцать легкие просигналили Евгении, что вообще неплохо бы заодно и дышать.

Завуч оказался не один, а в компании девушки, которая, в отличие от Пандоры, выглядела именно девушкой, – взяли бы в любую рекламу без кастинга. Такого же роста, как и новая подруга суверена, но в разы стройнее, с тонкой талией, роскошными светлыми волосами и широкой улыбкой. У нее было все: туфельки на тонких каблучках, юбка-карандаш, рубашка, неброский макияж и невероятная грация, подчеркивавшая зашкаливающую красоту, словно кто-то выкрутил все фильтры для обработки фото на максималки. Эта девушка олицетворяла квинтэссенцию всех девушек мира, и Гена смотрела на нее как на диковинку, пока не поняла: кажется, к ней обращались. И, судя по лицам присутствующих, уже неоднократно.

– А? Вы мне? – спросила она.

– Мы знакомимся, – вмешался Ганбата. – Это Катя, она Дорина подружка и тоже хочет жить с лета в общежитии.

– Гена, – чуть кивнула медведица, сразу решив для себя, будто на самом деле новенькая не подруга Добротворской, а так, знакомая, тем более что в отличие от косичкастой Катя очень мило ей улыбнулась.

– Собственно, ваша будущая соседка по комнате, – явно продолжил Котов-Шмулинсон мысль, ускользнувшую прежде от внимания медведицы. – Поскольку вы обе не чужды вассальной клятве, в администрации сочли правильным поселить вас вместе. Так сказать, для обмена опытом. Екатерина Сергеевна, ознакомить вас с территорией или хотели бы ее осмотреть с ребятами?

Подростки молчали. Пандора с Катей очень удивленно смотрели на Гену, та отвечала им тем же. Вассалитет? Около десяти лет медведица свято верила, что только ей выпал этот безумный пережиток прошлого, и новенькая сразу получила в ее глазах дополнительные очки. Но почему на нее саму так уставились?

– Извините, – влезла косичкастая, – а как соседкой Кати может быть… Гена?

– А, ты ж не знаешь! – мгновенно среагировал Ганбата, бросив на своего вассала встревоженный взгляд: чувствовал ее настроение, не иначе. – Она со мной только временно, а то других ребят в общежитии не было, ты-то у Пня. А так, конечно, Генка в женском будет.

– А «Гена» – это сокращенно от?.. – словно невзначай уточнила Катя.

– Евгения – Гена, – тут же отозвался вампиреныш.

– А почему не Женя? – продолжала бесить Пандора.

– Так Евгения ж, не Евжения! – недоуменно посмотрел на нее Ганбата.

Завуч кашлянул в кулак, и подростки спохватились. Блондинка снова очаровательно улыбнулась и мягко начала его выпроваживать:

– Все хорошо, Тимофей Иванович, не волнуйтесь. Я лучше с Дорой все посмотрю, тем более мы с родителями и так отняли у вас непозволительно много времени. Спасибо большое, что приняли.

– Не стоит благодарности, – замахал руками оборотень, но с интересом уточнил: – А как вы объяснили им такую долгую дорогу? Насколько я понял, они рассчитывали доехать за три часа, а не за пятнадцать…

– Мне и не пришлось, – все так же вежливо улыбаясь, приоткрыла дверь Катя. – Поскольку они одновременно бубнили разные требования, куда поворачивать, виноватым каждый считает другого и беднягу шофера.

– Хм-м, вон оно как. Но обратно-то за три управятся, не почуют подвоха?

– Просто решат, что теперь-то водитель дорогу знает, – пожала плечами новенькая. – У нас похожие ситуации постоянно возникают и сами по себе, без чар, поэтому не волнуйтесь. И еще раз большое спасибо за уделенное нам время в целом и такое чуткое отношение в частности.

Окончательно расплывшись в довольной улыбке, Котов-Шмулинсон таки ушел, оставив четверых учащихся наедине. Гена внимательно разглядывала Екатерину, параллельно мотая на ус ее разговор с Пандорой.

– Но если честно, пока мы ехали, они друг друга чуть не поубивали.

– Ты точно хочешь тут жить? Здесь реально, кроме нас, вообще никого, только учителя.

– Именно поэтому и хочу – тебя защищать надо, – прямо выпалила новенькая, немало удивив этим и медведицу, и Ганбату.