Одаренные. Совет

Ее обтекаемые формулировки всегда вызывали у него усмешку. Образование и воспитание, полученные еще в начале века, навсегда оставили свой след. Несмотря на прошедшее время, Наташа оставалась живым олицетворением того, что уничтожила революция.

– Что за одаренный? Я же просил тебя быть осторожнее. Мы уже не в императорской России, и даже не в СССР, где принято было знакомиться на улице. Сейчас не самое спокойное время.

Пусть девяностые Николай пропустил, находясь в спячке, о тех годах он был весьма и весьма наслышан от Медведя.

– Его зовут Арсений. Не знаю, какими способностями он обладает. Мы говорили о поэзии…

Мастер Сна невольно хмыкнул. Из всех одаренных, находящихся в городе, в первый день своей самостоятельной прогулки Наталья встретила именно пророка. Единственного, кто еще мог познакомиться с женщиной ради беседы о поэзии… Но все равно он привел ее в «Ренессанс». Показательно.

– Надеюсь, твой знакомый не слишком огорчился твоему уходу.

– Он был занят с другом, поэтому я ушла, не попрощавшись.

Учитывая, что владелец клуба являлся другом пророка, а также ходячей проблемой, легко представить, о чем они могли говорить накануне Совета. Впрочем, ему сейчас было все равно. Пожалуй, только рядом с дочерью доктора Горчакова он забывал о делах и позволял себе расслабиться. И дело вовсе не в любви, как посчитали бы многие. Нет, уют и комфорт значили для него много больше нежели эфемерные чувства. Наташа понимала его, была благодарна за спасение во времена гражданской войны, прошла с ним через многие события целого столетия, никогда не жаловалась и ничего не требовала, принимая его таким, какой он есть. И именно это позволяло ему чувствовать себя рядом с ней собой. Не жестким начальником безопасности Российского сообщества, не консервативным прагматиком, а уставшим, старым одаренным, видевшим чересчур многое, чтобы удивляться чему-то…

Уже гораздо позже, когда ужин был съеден, а Наталья мирно дремала в спальне, Николай вышел на балкон. Встал, опираясь на перила, и окинул взглядом город. Он помнил его другим. Маленьким, тихим, провинциальным. С деревянными домиками и неторопливо прогуливающимися горожанами. Любил ли он тогда его больше? Наверное, но тогда Алагорск мало, что мог ему дать. Теперь все изменилось. Город разросся, вырос его статус, появилась возможность занять иное положение у самого Николая. И далеко не все свои амбиции он удовлетворил…

София

С Фридрихом они встретили возле небольшого уютного ресторанчика неподалеку от «Ренессанса». Мастер Отражений, большой ценитель разнообразных блюд, всегда знал, куда стоит отправиться, чтобы насладиться не только вкусом, но и атмосферой заведения. А Софии хотелось обсудить с коллегой ситуацию, складывающуюся перед Советом.

– София, великолепно выглядишь, – немец придержал для нее дверь в ресторан.

– Благодарю, – женщина ответила легким кивком, заходя внутрь.

Сейчас для нее как никогда важно было восстановить утерянное душевное равновесие, а комплименты, пусть и от коллеги, вполне годились в качестве антидепрессантов, тем более заслуженные. София знала, что ее вкус безупречен: все в меру, пиджак подчеркивает талию и грудь, широкие брюки придают ей легкую нотку романтичности, босоножки на высоком каблуке демонстрируют узкую ступню с правильным педикюром, а неброские украшения завершают образ уверенной в себе леди. Все так, как и должно быть. Безупречно. Она бросила быстрый взгляд в висящее на стене большое зеркало, убеждаясь, что ее нередко непослушные кудри лежат волосок к волоску, и удовлетворенно рассмеялась, позволяя Фридриху выдвинуть стул.

– Как тебе в России на этот раз? – женщина откинулась на спинку.

– На редкость спокойно, – мастер Отражений открыл лежащие тут же меню. – В мою последнюю поездку сюда, я не смог прогуляться по городу. Говорят, где-то тут неподалеку подают крафтовое пиво, не уступающее по качеству немецкому и чешскому. Хочу продегустировать после ужина. Составишь компанию?

– Пожалуй, воздержусь, – София слегка поморщилась. – Я не поклонник пива.

– Ja nat"urlich, – добродушно рассмеялся Фридрих. – Ты всегда была скорее англичанкой, чем чешкой.

– Воспитание, – мастер Вероятностей тонко улыбнулась, жестом подзывая официанта, и продиктовала заказ.

– И его никуда не денешь, – немец с излишней нарочитостью поставил локти на стол, опустив круглую голову на неожиданно маленькие ладошки.

София рассмеялась:

– Пытаешься показать, что у тебя и в помине нет аристократических замашек? Тогда кто же явно следовала всем правилам этикета на приеме у моего отца?

– Раскусила, – фыркнул мастер Отражений, убирая руки и освобождая место подскочившему официанту с заказом.

– Как продвигается составление бюджета на следующий год?

– О, по моим подсчетам это будет первый год, когда нам не придется вкладывать собственные средства, – немец ловко разрезал кусок мяса. – Хотя, если эти русские все-таки к нам присоединятся, год может стать убыточным как никогда ранее.

– И ты этим явно недоволен? – София приподняла бровь и уткнулась в тарелку, чтобы Фридрих не заметил ее столь явный интерес.