Одержимые наследники. Северная бабочка

Старый лис Мааб не ошибся, когда сделал ставку на Амаль. Если кто и мог представить его платье в самом выгодном свете, то это была эта восточная принцесса… Жемчужина… Его Люльти. Та, кому было суждено стать Его Королевой. Фахд ждал, когда ее взгляд невольно отыщет его… Предвкушал этот момент и в то же время боялся его… Боялся увидеть апатию, равнодушие, может быть, даже неприязнь… А потом вспоминал то, как она на него обычно смотрела в тот момент, когда их глаза только пересекались – не контролируя себя, инстинктивно следуя своей природе, пока воспитание и смущение не подключали разум… По-мужски от чувствовал, что в ее расширенных зрачках, в блеске глаз, обращенных на него в первые секунды, было намного больше, чем во взгляде на того, кто является просто другом семьи… Она наверняка никогда бы не призналась себе в этом, но он точно видел… Слишком богатый опыт общения с женщинами, слишком хорошее понимание человеческой психологии…

Фахд буквально на секунду отвлекается на промелькнувший тонкий силуэт ее длинной ноги, едва заметно вырисовывающийся под толстыми слоями органзы благодаря преломлению света, а потом поднял глаза на ее лицо обратно и все полетело в пропасть… Засосалось в космическую черную дыру. Потому что она теперь тоже смотрела на него… Со страхом, смятением, растерянностью… Он буквально фибрами души чувствовал, что там, под вуалью, приоткрываются ее розовые пухлые губы в удивлении и растерянности, учащается дыхание…

«Да, жемчужина… Ты в моем плену… Попалась…»– думает про себя с триумфом. На секунду ему даже показалось, что девушка пошатнулась… Но нет, взяла себя в руки, достойно завершила дефиле, снова занырнув под колышущуюся ткань, отделяющую глянец подиума от закулисья… Через некоторое время Мааб вышел принимать аплодисменты один, без своей главной музы… Значит красавица действительно испугалась… Поняла, что ее узнали…

Фахд выждал паузу, чтобы не привлекать излишнее внимание окружающих… Чуть заметно кивнул вездесущему помощнику и незаметно ретировался, по заранее выработанной договоренности проследовал к черному ходу, ведущему за кулисы…

Она сидела уже в своей обычной одежде… Джинсы, свитер, наспех собранные волосы в пучек,так, что пару прядей непослушно выбилось у висков, только что смытая косметика с лица, от чего оно было по-детски раскрасневшимся… Сидит и нервно заламывает пальцы… Боится, малышка… Разоблачения своего боится…

Фахд заходит в гримерку, в которой отнюдь не случайно больше никого в этот момент нет. Они видят отражение друг друга в зеркале, лицом к которому Амаль семйчас повернута…

–Привет, Люльти… Как поживаешь?-чуть заметно растягивая губы в улыбку, спрашивает Фахд.

Девушка тяжело дышит… Ее грудь колышется под свободным свитером, заставляя его невольно почувствовать напряжение в паху, словно он снова тринадцатилетний мальчишка… Сейчас, в этом своем искреннем страхе, она нереально прекрасна… Еще прекраснее, чем там, на подиуме… И внутри него невольно просыпается его второе «я»… Оно ликует и рычит, но он вовремя снова сажает его на цепь… Пока не время… И неизвестно, будет ли когда-нибудь…

– Расскажешь отцу?– спрашивает сразу, влоб… без расшаркиваний и приветствий…

Все так же смотрит на него через зеркало, не поворачивается.

Фахд подходит к ней. Медленно, не спеша… Кладет руки на плечи, от чего девушка вздрагивает… Он никогда себе такого не позволял…

–Поздравляю, Люльти… Ты сделала Мааба бессмертным… Прекраснее тебя в этом платье никого и никогда на этом подиуме не было и не будет…

Она порывисто разворачивается к нему, вставая.

–Фахд, мне страшно… Я боюсь реакции папы…-честно выдает залпом.

А он снова улыбается, смотря на нее гипнотически…

–Никто не видел твоего лица, красавица… Вряд ли кто-то узнает, что это ты…

–Но ты ведь знаешь…-растерянно и тихо произносит в ответ…

–Пусть это будет нашей маленькой тайной…-его голос другой, не такой, каким она его помнила… Более бархатный, обволакивающий… Опасный голос… Такими обычно завораживают людей, заманивая их в западню…

–Ты никому не расскажешь? Честно?-с надеждой спрашивает она…

–Не расскажу, Люльти… Но у меня есть два условия…

Черты ее лица снова обостряются… Снова боится, снова волнуется… Глаза нервно бегают.

–Какие? – еле слышно спрашивает она.

– Начнем с того, что сегодня ты поужинаешь со мной…

Ресторан «Ле Санк» при отеле Фор Сизонс считался одним из лучших в Париже. Три звезды мишлен, помпезный интерьер с обилием золота, хрусталя, парчи делали его излюбленным местом застолий олигархов и импозантных знаменитостей, готовых платить за вычурный пафос баснословные цены.