Одержимые войной. Доля

– Простите своего югославского брата и тёзку, помиритесь с ним. Иначе малороссийский иудушка очень быстро расправится с нашими братьями серебряными русами – сербами. А им ещё стоять и стоять, до Утра Сварога далеко, и они, сербы стоят в сплошном окружении врагов на Балканах.

– Харащо. Дайте напоследок ищё раз взглянуть на Книгу, – неторопливо произнёс Самодержец, и мальчик с готовностью протянул её. Сталин поднёс руку к реликвии. Осторожно раскрыл наугад. Зрачки сузились, заскользили по расплывающимся в слезящихся глазах строчкам.

«…Гои живяху со двунадесяти Роды: Велици Русы поводыри, Белые Русы волхвы и воины, Малые Русы землепашцы и торговцы, Сребряны Росы храни гор, Гер Мани Русы храни огня, Чуди Журы Русы храни хладных вод, Ичкер-Урусы храни соли, Греко-Русы Мани храни жарких вод, Айно-Русы Журы зрящи Ярило, Коми-Пермясы зрящи Меру, йогины Расени храни Веди, Венедо-Мани храни путей земных. От семя гойска чти вовек Роды: Веда, Мани, Журы, Вани, Мари, Андры, Воля, Гусы, Лыбедь, Мадры, Пушка и Чайка…»

Сталин устало прикрыл глаза и снова упал на подушки. Некоторое время Долин с сыном Сашей постояли подле него, не шелохнувшись. Потом Вождь приподнял отяжелевшие веки и несвоим голосом проговорил:

– Ступайте. Мой адъютант пазаботится о вас и всё сделает как надо. А мнэ надо сабраться с силами. Пращайте, таварищ Долин.

– Мир вам, – с поклоном ответил Долин, положил руку на плечо сыну и направился к выходу.

Самодержец перевёл взгляд на окно и еле слышно произнёс:

– Весна скоро. А снег всё падает.

…Когда неделю спустя огромная страна застыла в пароксизме сдавленного плача по своему величайшему Вождю, юный Хранитель Чёрной Книги в сопровождении своего отца Воина находились за несколько тысяч километров от промозглой в трауре столицы. В составе археологической экспедиции шли они узкой горной тропой, соединяющей отроги Тянь-Шаня восточнее Урумчи с пустыней Гоби. За перевалом простиралась величественная Турфанская впадина, на дне которой предстояло провести несколько напряжённых месяцев раскопок Карашарских древностей. Власти дружественной Китайской Народной Республики беспрепятственно пропустили небольшую группу, в составе которой было двое несовершеннолетних, на территорию Синцзян-Уйгурского Автономного района, предоставив для путешествия от границы до города Турфан опытного проводника из местных старожилов и двух переводчиков.

Так для юного Александра Долина началась кочевая жизнь, которая спустя десятилетия приведёт его сначала в Ленинградский Горный Институт, оконченный хотя и не блестяще, тем не менее, с неплохим распределением, от которого, впрочем, он вскоре отказался, а потом окажется в дальних походах, и большинство из них будет связано с горами. Та первая встреча с горами, когда мальчик шёл по стопам отца, справляясь со всеми трудностями сложного пути, навсегда запала в душу юному Хранителю Книги, прикипевшему с тех пор к отвесным стенам, неприступным кручам и заснеженным вершинам. Много лет спустя, когда имя иудушки, устроившего в огромной стране весёленькую вакханалию перемен под названием «оттепель» и едва не поджегшего новую мировую войну, мало-помалу отовсюду изымалось, молодой геолог во время своего очередного странствия по высокогорьям Центральной Азии окажется в одном из запрещённых официальной властью тибетском монастыре, уцелевшем в силу недоступности своего местоположения. И в течение четырёх месяцев будут вести беседы с ним два монаха. И покажут они ему ещё один свиток Священного Чернокнижия, как зеница ока оберегаемый за неприступными монастырскими стенами на протяжении вот уже четырнадцати веков.