Один день в древнем Риме. Повседневная жизнь, тайны и курьезы

Разглядывая эти шедевры, мы понимаем, что Рим притягивает не только товары, но и произведения искусства. Эти прекраснейшие статуи все привезены из Греции, завоеванной римлянами в период первой экспансии, их забрали из храмов и дворцов.

Конечно, это военная добыча, это грабеж, но говорить так — справедливо лишь отчасти. В древности военная добыча была неотъемлемой частью военных завоеваний, тяжким последствием поражения. Но, в отличие от многих народов, римляне не разрушали все произведения искусства побежденных, как это делали, к примеру, конкистадоры. Часто они привозили их в Рим, чтобы восхищаться ими и почитать: ведь они считали Грецию подлинной родиной культуры античного мира. А себя — сыновьями и наследниками этой великой цивилизации.

По этой причине археологи извлекают сегодня со дна моря великолепные статуи, такие как бронзовые скульптуры из Риаче, статуя Посейдона (или Зевса), сегодня хранящаяся в Афинах, или статуя танцующего сатира, недавно найденная в море близ берегов Сицилии. Эти произведения везли морем из Греции в Италию, но суда потерпели кораблекрушение. Кто знает, сколько еще шедевров до сих пор покоится на дне Средиземного моря…

Совершенно иначе вел себя Наполеон. Его поведение можно охарактеризовать как чистой воды разграбление, в полном противоречии с принципами "свободы, равенства и братства", декларировавшимися породившей его культурой, вразрез с содержанием "Декларации прав человека", провозглашенной несколькими годами ранее. Многие из этих украденных в первую очередь в Италии и так и не возвращенных произведений сегодня как ни в чем не бывало красуются среди экспонатов Лувра.

В тени колонн мы встречаем множество гуляющих и небольшие группки беседующих людей.

Сюда приходят не только за покупками. Многие краем глаза оглядывают других фланёров. Обстановка весьма напоминает ежесубботний вечерний променад вдоль пешеходных улиц наших городов. В Риме такое случается как раз в подобных местах. Их много: помимо портика Октавии, есть еще портики Аргонавтов, Ливии, Помпея, Ста Колонн… Выбор действительно богатый.

Несколько ребятишек пытаются вскарабкаться на статую умирающего оленя. Трудность состоит в том, чтобы долезть до рогов и засунуть руку в открытый рот животного. Видимо, так забавляются многие: бронзовая спина оленя отполирована до блеска. Вот мальчик ждет своей очереди. Как и все подростки, он носит на шее "буллу" с талисманами от сглаза. Но как только он пытается забраться на оленя, мать хватает его за руку, отчитывая. Не столько из уважения к произведению искусства, сколько из нежелания, чтобы он совал руки куда ни попадя. Подходит отец и рассказывает малышу историю мальчугана по имени Илас, который (как было изображено на портике Ста Колонн), играя, сунул руку в открытую пасть бронзовой медведицы. В глубине пасти лежала гадюка. Ее укус оказался роковым — мальчик умер… Мы не знаем, случилось ли это на самом деле, но эта история, безусловно, была на слуху и на многих произвела впечатление, включая Марциала, который вспомнил ее, когда описывал портики Рима…

Медицинская карта" римлян: Рим — страна третьего мира?

Среди прогуливающихся в портике Октавии мы замечаем ярко- красный зонтик, качающийся в такт шагов его владелицы, точь- в-точь такой же, как у дам девятнадцатого столетия. Да не может быть! Мы подходим ближе, обогнав нескольких прохожих. Теперь мы позади женщины, изящно шествующей вместе с двумя подругами, или, возможно, компаньонками. Зонтик обтянут шелком, каркас сделан из кости с таким же, как сегодня, механизмом раскрывания спиц. Это не должно удивлять, зонтик — древнейшее изобретение: его использовали уже этруски 2600 лет назад. Нос другой целью.

Зонтик использовали для защиты не от дождя, а от солнца, точно так же, как это делали дамы в XVII или XIX веке. В Римской империи им пользуются прежде всего женщины высших слоев общества, потому что они стараются не загорать, — полная противоположность тому, что мы наблюдаем сегодня.