Один и без оружия (СИ)

Мои размышления перебил запах дыма. Сначала мне показалось, что я ошибся, спутав его с запахом какого-нибудь растения, здесь случается и не такое. Затем он стал сильнее, заставив не на шутку встревожиться. Совсем не хотелось бы попасть в лесной пожар. Особенно, если он верховой, когда огонь перебирается с вершины на вершину с такой скоростью распространения, что от него чрезвычайно тяжело скрыться.

«Это не может быть пожаром, — размышлял я. — Слишком много влаги после недавнего затяжного ливня. А значит, огонь рукотворный. Отсюда следует: где-то недалеко есть люди. Правда, радоваться пока рано. Это могут быть и бандиты, и хуже того — перквизиторы. Игорь, тебе же не хочется, оставшись без умело ими содранной кожи, захлебываясь слезами от ужаса, путаясь и забывая слова, исповедаться: по какой именно причине сюда угодил? Нет? Ну тогда постарайся быть предельно осторожным. Поверь — это полностью в твоих интересах. Шанс встретить их не так велик: утверждают, что они обитают гораздо севернее. Но с твоим везением в последнее время, вполне могут оказаться и они».

Встречаться с перквизиторами мне уже приходилось, и тогда спасло лишь чудо. И еще мощный ФН ФАЛ, от которого теперь оставалась полуметровая стальная трубка. Годная только для того чтобы жахнуть ею по голове зверька величиной с некрупную собаку.

Определить направление на место, где жгли костер, оказалось нетрудно. Запах дыма явно пришел ко мне вместе с бегущей водой ручья. Вверх по течению я и направился. Осторожно, пеняя себе за каждый изданный шорох. Сколько времени провел среди тех, кто в любом месте и в любой ситуации умеют шагать бесшумно, но сам так и не научился.

Сотня шагов, примерно столько же изданных в свой адрес проклятий, и вот уже среди деревьев стал различим колеблющийся огонек костра.

«Господи, хоть бы это оказались Грек и остальные!», — взывал я к тому, в которого никогда не верил. Держа наган наготове, я крался среди деревьев, готовый в любой момент громко сказать: «Гриша, что у нас сегодня на ужин?». Или задать стрекача, пригибаясь так, что грудь будет касаться колен. Или просто поздороваться с людьми, чей вид показался бы мне достаточно безопасным.

Ни того, ни другого, ни третьего, не понадобилось. Вместо всего этого, я вошел в ручей и побрел теперь уже вниз по течению, стараясь ступать осторожно, чтобы не выдать своего присутствия плеском воды. С каким-то отрешением ожидая, что в любой момент в ноги вцепятся сотни мелких, но острых как бритва зубов. Местных пираний, которых от земных отличает только то, что они все еще кистеперые. Но не повадки держаться большими стаями и кровожадность.

Шел, стараясь держаться строго посередине ручья, хотя вода иной раз поднималась по грудь, а сам ручей раздавался далеко в стороны. И почувствуй я вдруг укус, у меня не будет ни единого шанса оказаться на берегу. То, что успел разглядеть возле костра, было куда страшнее.

Все три человека, в которых даже с полувзгляда можно определить опытных путешественников, были еще живы. Вокруг них валялось множество так необходимых мне предметов. Снаряжения, оружия, а над всё еще не погасшим костром висел котелок, от которого исходил запах подгоревшего варева. «А ведь стоило мне набрести на них полчаса назад, и тогда я бы был вместе с ними», — от этой мысли меня нервно передернуло.

Эти люди не были еще мертвы, и некоторое время жить будут. Как утверждают — неделю. Пока их плоть не начнется расходиться во множестве мест, и на свет не появятся уже взрослые геламоны. Которые начнут подыскивать себе новых жертв. Чтобы проникнуть в их тело, обездвижить, и вывести в них личинок.

Я брел вниз по ручью, готовый ко всему. К острой боли, которая придет снизу. Или к вдруг возникшему жжению между лопаток, так похожему на укус шмеля или шершня: геламоны метят именно туда. Брел, надеясь успеть приставить к виску ствол револьвера, который бы крепко зажат в руке.

Глава 11

«Эмоциональное опережение — вот как это называется», — наконец-то вспомнил я. Состояние, когда чего-либо страстно ждешь или желаешь, но когда событие происходит, у тебя не осталось никаких эмоций. Все они давно растрачены, потому что ты пережил их заранее.

— Дима, налить тебе еще?

Я кивнул: наливай. Прекрасно понимая, что еще одна тарелка похлебки точно будет лишней. На которую желудок обязательно отреагирует. Несложно догадаться, каким именно образом. Ну и пусть.

— А ты всегда так ходишь?

— Так — это как?

— Так как сейчас? Без оружия, без рюкзака, почти без одежды и в одиночку?

Пожимая плечами, и держа лицо невозмутимым, я солгал.

— Чаще всего.

Жанна — девушка красивая, так почему бы не порисоваться?

— И тебе не страшно?!

На этот раз ответил ей честно:

— Нет.