Один из нас вернулся

Только оказавшись внутри, я понимаю, как сильно напилась. Черно-белая плитка плывет перед глазами, и я с трудом расстегиваю плетеный ремень на шортах. Застегнуть его потом оказывается еще сложнее. Я тщетно выискиваю микроскопические дырочки, пока громкий стук в дверь не напоминает, что туалет один, а желающих много.

– Секундочку! – Решив сымпровизировать, я завязываю ремень узлом.

И сразу понимаю, что идея плохая, так как перед сном мне предстоит его развязывать. Ладно, это уже проблема Фиби-из-будущего. Я споласкиваю руки, уставившись в зеркало: лицо раскраснелось, взгляд рассеянный.

– Ой, что-то будет! – говорю я своему отражению.

Видимо, стены в этом доме картонные, потому что вновь раздается стук и кто-то орет:

– Если не выйдешь – будет лужа на полу!

– Простите, я сейчас! – кричу в ответ.

Вытираю руки и… фу-у! Я думала, это полотенце висит, а оказалось – чьи-то трусы! Теперь опять нужно мыть руки. В дверь уже ритмично колотят, так что, выскользнув в коридор, я пробираюсь мимо очереди как можно быстрее.

– Простите, простите, – повторяю я, опустив взгляд.

Ванесса стоит на прежнем месте, уставившись в телефон, рядом на столике – стакан пунша. Не отдавая себе отчет, я хватаю стакан и улепетываю.

– Эй, пьянчужка! Это мое! – несется мне вслед.

Притворяюсь, что не слышу.

Скорее к лестнице! Наверху мне нравится больше: здесь тише, темнее и я никого не знаю. Дверь в одну из спален распахнута настежь, закрыться ей не дает простыня, примотанная к ручке и батарее. Будь я трезвее, меня бы озадачил этот факт. В комнате собралась небольшая компания. Никто и ухом не ведет, когда я плюхаюсь в кресло-мешок, достаю телефон и добрых минут двадцать тыкаю в экран, пока, наконец, не получается набрать сообщение без ошибок:

«Пожалуйста, вернись».

Затем я закрываю глаза, а открыв, вижу, что комната опустела. Как только встаю – голова идет кругом, и я прислоняюсь к стене, чтобы прийти в себя. В дверях я чуть не сталкиваюсь с парнем, который собирался зайти.

– Ого. Привет, Фиби. – Это Регги Кроули. – Давно не виделись. Что ты делаешь в моей комнате?

После смерти Саймона я узнала Регги лучше, чем хотелось бы. Бронвин тогда перестала быть его репетитором, и эстафету приняла Эмма. Она готовила его к пересдаче выпускных экзаменов, хотя сама только перешла в одиннадцатый класс. Зато предварительный тест написала на отлично, а родители Регги уже хватались за любую соломинку. На протяжении двух месяцев Регги проводил у нас в квартире по три вечера в неделю, и всякий раз, стоило Эмме отвернуться, пялился на меня. С тех пор он едва ли изменился: та же нечесаная бородка, та же страсть к растянутым футболкам с треугольным вырезом, а на шее – неизменный кожаный шнурок с тремя серебряными бусинами. Парню девятнадцать, а улучшить свой стиль даже не пробует.

– Меня, что ли, ждала? – Регги облокачивается на дверной косяк и зазывно – как ему кажется – приподнимает бровь.

Я, конечно, навеселе, но все же в здравом уме.

– Нет уж, спасибо, – выдаю я единственно возможный ответ, выскальзывая в коридор.

– Много теряешь! – кричит мне вслед Регги.

Я ковыляю вниз по лестнице, всю дорогу держась за перила. Надеюсь, меня не было достаточно долго и Эдди сменила гнев на милость. Однако в уголке Команды Бэйвью ее уже нет. Да и остальных тоже. Теперь там стоит моя бывшая подруга Джулс, и когда она мне машет, я так рада дружескому жесту, что не задумываясь иду к ней, хотя рядом маячат два весьма неприятных человека.

– Будешь? – Шон Мердок протягивает мне стакан.

Я не особо хочу, но все равно беру.

– Как же ты вовремя, Фиби-Джиби! – восклицает Джулс.

Услышав старое прозвище, я пытаюсь выдавить улыбку. Тщетно. Фиби-Джиби уже не будет прежней. Я осудила Джулс за то, что она связалась с мерзавцем Шоном и солгала полиции о гибели Брэндона. Затем мы худо-бедно наладили общение, но прошлой дружбы не вернуть. И не только потому, что я терпеть не могу Шона. Просто сама я завралась похлеще, чем в свое время Джулс.

– Почему вовремя? – спрашиваю я.

Джулс плечом подталкивает Монику:

– Нам нужно кое-что узнать.

– Насчет чего? – интересуюсь я, в один глоток осушая половину стакана, который так неохотно приняла.

– Постой, – усмехается Шон.

Боже, терпеть его не могу!

– Насчет Нокса, – говорит Джулс.

Я удивленно таращусь на нее, стараясь сфокусировать зрение. Без толку. Она по-прежнему раздваивается перед глазами.

– Зачем вам Нокс?

– Он свободен?

– Э-э-э? – Это не похоже на внятный ответ, поэтому я добавляю: – А что?

– Он нравится Монике.

– Вы что, серьезно? – изумляюсь я.

– Конечно, – отвечает Моника, накручивая на палец завязанные в хвост волосы. – Почему нет? Он секси.

Похоже, все гости вечеринки сговорились, чтобы заметить это именно сегодня, но Монику я в этот огород не пущу.

– Ты же насмехалась над ним весь прошлый год! – напоминаю я.

– Не я, – возражает Моника. – Это все Шон, но он понял, что был неправ. Так ведь, Шон?

– Мы с Ноксом теперь братаны, – отзывается тот в своей дурацкой бескомпромиссной манере.