Один шаг до заката (СИ)

Οтец и Край с одинаковым любопытством уставились на необычное существо. Карнеши было немного в Клане, всего несколько десятков в стране, и большинство из них до взросления не имели возможности жить среди обычных людей: разница слишком бросалась в глаза. И сила, и скорость реакции, даже немного иной цвет кожи… все могло навести внимательных соседей на ненужные размышления. Поэтому до достижения совершеннолетия они воспитывались в Старшем Клане, однако потом различия сглаживались, и карнеши вполне могли существовать в обычном мире. Правда, к тому времени они сами, как правило, этого уже не хотели. А если и появлялись в людном месте, то крайне редко и строго по делу, в составе бригад Клана: в отличие от нюхачей, повышенная чувствительность рецепторов была для них нормой жизни и накладывала ряд обязательных ограничений. Нейтрализатор был разработан в свое время именно для сверхчувствительных карнеши, но для единственной дочери Кирилл Сергеевич сумел утаить несколько образцов.

Разумеется, специально их никто не создавал. Реисы старались не злоупотреблять своим могуществом и не отрывать понапрасну детей от родителей. Зачем? Им вполне хватало и кнеши, разумно относящихся к вопросу своего выбора. Карнеши же могли стать только несмышленые малыши и то, только по причине некоторых особенностей не окончательно сформированного иммунитета в этом мягком возрасте, то есть примерно лет до двух. Но нередко случались ситуации, когда взрослых рядом не оказывалось, а помощь требовалась немедленно. Поэтому новые карнеши иногда все-таки появлялись. Как, например, Арес.

– Госпожа реиса, – вежливо поклонился он.

– Как тебя зовут, мальчик?

– Αрес, – карнеши удивленно вскинул глаза.

– Нет, – покачала головой Ева и под недоумевающими взглядами окружающих присела на корточки. – Другое имя. То, которым тебя называла мама.

– Я… не помню, – он неожиданно нахмурился и нервным движением дернул полу короткой куртки с цветами Дома Кайр. – Я не видел ее никогда.

– А папу?

– Нет, госпожа. Простите, я не помню.

– Арес, а как ты познакомился со Ставрасом? – голос Охотницы стал каким-то вкрадчивым, бархатистым, волнующим.

Мальчик вздрогнул и кинул странный взгляд на реиса. Тот чуть шевельнул сложенными крыльями и ободряюще кивнул.

– Господин… спас меня из горящего дома. И позволил стать карнеши. Говорят, мои раны были слишком глубоки, чтобы зажить самостоятельно, поэтому и был проведен ритуал обмена.

Εва понимающе прикрыла веки и вкрадчиво шепнула:

– Хочешь, я помогу тебе вспомнить прошлое?

От ее странно вибрирующего голоса даже Край вздрогнул и настороженно покосился. А отец так и вовсе замер восковой статуей: он узнал эти интонации! И совершенно четко знал, что она теперь сможет!

Мальчик посмотрел на Ставраса совсем беспомощно.

– Я… не знаю.

– Тебе нужно лишь расслабиться и немного мне помочь. Если все получится, ты сможешь найти своих настоящих родителей. Наверняка, им без тебя сейчас очень плохо.

– Но моя мама умерла! – чересчур резко отшатнулся Αрес и побледнел, а гневные алые отблески в глазах стали заметно ярче. – Она погибла в том пожаре, даже господин Ставрас не смог ей помочь!

– А папа? – настойчиво вопрошала Охотница. – Ведь у тебя еще остался папа? Разве ты не хочешь его найти?

– Я… не помню его, – растеряно прошептал мальчик и вдруг схватился за виски. – Ничего не помню!

Ева осторожно положила прохладные ладони на его плечи, бережно подняла узкий подбородок мальчика и властно посмотрела в глаза.

– Я помогу. Только не мешай, хорошо?

Οн судорожно сглотнул, но взгляда отвести не посмел: разгорающийся в ее зрачках неистовый огонь притягивал, манил, заставлял окунуться с головой. И не давал никакой возможности оторваться, словно звал за собой. Голова вдруг поплыла, как в тумане, перед внутренним взором промелькнуло смутно знакомое миловидное лицо со светлыми кудряшками, лукаво прищуренные глаза, мягкая улыбка… мальчик замер, силясь удержать этот размытый образ, от которого потеплело на сердце и сами по себе навернулись слезы. Он затаил дыхание, стараясь приблизить знакомый силуэт, неуверенно потянулся навстречу.

– Твое настоящее имя не Арес, юный карнеши, – шепнула Охотница. – И твоя мама… теперь ты помнишь, как ее звали?

– Да, – мальчик вздрогнул всем телом и широко распахнул глаза, уставившись в никуда, словно увидел что-то, недостижимое для всех остальных. – Да! Света! Светлячок…

Край неожиданно замер и вдруг вцепился в плечо шефа, сдавив его с такой силой, что тот даже поморщился. Глаза его расширились, потемнели, лицо и вовсе стало мраморным, разом растеряло всю свою невозмутимость и напускную холодность. Наставник перестал даже дышать и впился неподвижным взглядом в побелевшее от внутреннего напряжения лицо карнеши, обрамленное шапкой тонких и очень светлых волос, в эти большие серые глаза. Такие же, как у нее… он издал странный звук и застыл в самом настоящем ступоре.