Один триллион долларов

– Знаете, что вы как раз сейчас делаете? Вы прячете голову в локальных взаимосвязях, потому что сложность глобальных взаимосвязей вас страшит. Но если вы вернетесь к линейному мышлению, вы только усугубите положение, потому что именно линейное мышление завело мир в тупик. Но вполне может быть, что такого рода проекты окажутся целесообразными, как только наша компьютерная модель…

– Но это всего лишь модель,а не действительность. Модель никогда не сможет учесть все подробности, которые влияют на реальность.

– По счастью, это и не нужно. Расчет околоземной орбиты – тоже лишь модель, и довольно грубая, а спутники, глядишь, по ней летают, через которые мы с вами сейчас говорим, – терпеливо растолковывал Маккейн. – Смотрите, Джон, я хочу привести вам пример. Остров, на котором вы побывали, называется Панглаван, вы сказали?

– Да.

– Я подозреваю, что деревня, которую вы посетили, построена на удивление близко к морю. Хотя ее не теснят никакие горы, позади нее равнина и лес.

Джон даже растерялся.

– Да.

– А вы знаете, почему так?

– Нет.

– Потому что лес принадлежит послу Филиппин в Ватикане, равно как и плантации сахарного тростника в середине острова, и набожный господин не разрешает жить в его лесу никому, кто на него не работает. Вы просматриваете какую-нибудь взаимосвязь? Филиппинцы строят свои лачуги на сваях или на кронах деревьев не потому, что это так романтично, а потому, что берег никому не принадлежит. Потому что почти вся суша и плодородная почва на Филиппинах находится в собственности двадцати семейных кланов, которые заняли правильные позиции еще в старые колониальные времена, и они меньше всего хотят каких бы то ни было перемен. Они будут вам благодарны, если вы решите их проблемы, не ставя под вопрос существующие структуры власти. Нет, Джон, таким способом вы только растратите деньги, и понадобится всего несколько лет, чтобы все вернулось в прежнее русло. И совсем не это имелось в виду под «возвращением людям потерянного будущего».

Трубка в руке Джона потяжелела, и ему показалось, что сам он как воздушный шар, который проткнули и из которого теперь выходит воздух.

– Хм-м. Боюсь, что и мне нечего вам возразить.

– Ключ – в структурах власти, – продолжал Маккейн. – Тут не надо входить в подробности. Это, кстати, действительно и для нас. Время запрета на охоту на нас с вами кончилось. Сильные мира сего сообразили, что происходит. США, Япония строят против нас интриги. Все втихую, разумеется.

В ушах Джона это звучало несколько параноидально.

– Вы в этом уверены?

Маккейн безрадостно рассмеялся.

– Мне достаточно окинуть взглядом мой стол, чтобы удостовериться в этом. Нас завалили исками – шьют нам нарушение соревновательного права, картельного права, закона об участии рабочих в управлении предприятием, закона о защите окружающей среды, короче, весь кодекс; к тому же иски по производственной ответственности на безумные суммы возмещения – и все наглая ложь, и в судах выступают свидетели, про которых известно, что они сотрудничают с ЦРУ, – как вам это понравится? В Японии сотрудникам налоговой полиции впору выдавать постоянные пропуска на наши предприятия, они ходят к нам как на работу, все останавливают и задают дурацкие вопросы. Или вот, например, в Марокко мы собирались заполучить Bank of Rabat,уже обо всем договорились и заручились согласием, и вдруг там приземляется самолет американского госсекретаря по пути из Израиля, якобы для заправки, которая длилась почему-то больше четырех часов – и на следующий день мы получаем уведомление, что аукцион выиграл Chase Manhattan Bank. Мне продолжать?

– Довольно, я вам верю. – Джон собрал лоб в морщины. – Может, мне в такой ситуации лучше вернуться?

– Если вы за время вашего отпуска успели сдать экзамен юриста и запаслись десятилетней практикой, то ваше присутствие может оказаться тут полезным. А если нет, то вам лучше оставаться там, изображая фигуру природозащитника в качестве украшения носа судна. Вы хоть слышали о лесных пожарах?

– О лесных пожарах?

– В Индонезии вышло из-под контроля огневое корчевание лесов, и теперь есть опасность, что в ближайшие недели сгорят все леса, поскольку в этом году там небывалая засуха. Это беспримерная катастрофа. Дым и гарь тянутся до самой Малайзии и Сингапура; я думаю, в ближайшие дни перекинется и на Филиппины. И это только начало.

– И что я должен в связи с этим делать?

– Клеймить позором злоупотребление природой, отказ политиков нести ответственность, ну и все такое. Напишем речь, когда до этого дойдет. – Маккейн на этих словах, судя по звучанию, зевнул и потянулся.

Джон помедлил.

– Мне не так просто будет здесь болтаться и отбывать отпуск, если у вас все так, как вы говорите: иски и происки. Не поймите меня неправильно… Но мне в некотором роде интересно, останется ли что-нибудь от моей фирмы к моменту моего возвращения.

Маккейн засмеялся. На сей раз это звучало даже весело.