Один вечер из жизни писателя, или Визит Князя Тьмы

Пришедший картинно поклонился, и произнёс:

— Я вижу, что вы меня не узнали. Пушкин Александр Сергеевич, собственной персоной!

Максим помотал головой, но ничего не изменилось. Приняв решение выпроводить незванного гостя, он встал, и бесцеремонно взял его за руку, собираясь вытолкнуть за дверь, но ледяной холод обжёг его. Бросив руку, Максим отскочил в сторону, став белее мела. Пришедший только усмехнулся:

— Что, не доводилось встречаться с покойниками?! Понимаю. Ну, не тревожься, и не стой столбом. Да, воспитание ни к чёрту, ты бы хоть гостю выпить предложил!

Максим на дрожащих ногах подошёл к столу. Хмель из головы вылетел мгновенно. Вглядываясь в лицо гостя, он с ужасом понял, что тот действительно не врёт. Силуэт не отбрасывал тени, и Максим, исполненный ужаса, заплетающимся языком предложил гостю сесть.

Они выпили по одной, хоть Максим и не почувствовал этого, обалдело глядя на своего собеседника. Закусив грибочком, Александр Сергеевич заговорил:

— Да, точно трактирного разлива. Но к делу, ты зачем моих персонажей тревожишь? Что тебе Евгений плохого сделал, что ты его в двадцать первый век перенёс, да ещё женил на таджичке? Ты совсем обалдел? Тебе современников не хватает? Миллионы вокруг, только пиши, а ты мои рукописи мараешь. Нехорошо это, Максим.

— Понимаешь, законы рынка. Не хотят про современников. Не модно сейчас, понимаешь?! Не продать. А вот про попаданцев на ура идёт. Писать не успеваю. А, как сам понимаешь, идеи каждый день не приходят, вот и до твоего Онегина добрался, — и Максим печально пожал плечами, — да и не только до него.

Максим налил ещё по одной, и видя удивлённый взгляд гостя, уставившегося на бутылку, произнёс:

— Вот отсюда и вдохновение взял. «Онегин», как видишь, а уж потом вспомнил, что ты какой-то роман писал. Пришлось скачать, чтобы не накосорезить.

Александр Сергеевич прикрыл глаза рукой, и произнёс:

— Не продать… Да если бы я про это думал, так писал бы похотливые истории в газетенки. С руками бы отрывали. Эх, Максим… Ясно всё с тобой. Да ладно меня, но Николаевича ты зачем обидел, подлец?!

— Какого ещё Николаевича?! — не понял Максим.

— Такого! — в комнату ворвался холод, тяжёлый кулак опустился Максиму на загривок, и нахмурившийся бородатый человек возник рядом. — Ты зачем, иуда, Андрюше Болконскому демоницу подсунул?!

Максим застучал зубами. Льва Николаевича трудно было не узнать. Во рту пересохло, и неуверенно, Максим произнёс:

— Так я же говорил Сергеевичу. Законы рынка, мать их.

— Не сквернословь, поганец. Сожги рукопись, Христом прошу. Ты чего творишь?!

— В сети она уже давно, Николаевич. Никак оттуда не изъять.

— Пес ты мерзкий, Максимка. Чтож ты пакостишь всем?! Даже до Миши добрался!

— Миши?! — тут Максим втянул голову в плечи.

— Да, Миши Булгакова. Ты зачем к Понтию Пилату, Клавку в постель уложил?! Да прокуратор бы и не глянул на твою лахудру. Ты никак на голову болен?! Что ж ты пишешь про демониц да вампиров? Ты вообще крещёный?!

Максим только открыл рот, чтобы ответить, как мигнул свет, и незнакомый человек в цилиндре метнулся к Максиму, пытаясь схватить его за горло, ругаясь по-английски. Лев Николаевич перехватил его, к облегчению Максима, но человек не унимался, выпуская целые тирады, из которых, Максим, к своему стыду, разобрал только слово «Fuck». «Нужно выучить английский, — подумал Максим, — сколько уже собираюсь».

Александр Сергеевич увещевал визитёра, и тот немного успокоился, но всё равно с ненавистью глядел на хозяина.

— А ему-то что я сделал?! — возмущённо произнёс Максим. — Я по-английски и двух слов не свяжу. Ему-то что нужно?

— Что нужно?! — Николаевич возмутился. — Да ведь ты, бес, Джону весь мир изгадил. Теперь у него орки эльфийкам такое вытворяют, что не при детях будет сказано. Ты чем думаешь?! Ведь всё испоганил, собака, один Гендальф пока держится.

«Твою мать, и зачем я во «Властелин колец» полез?! — подумал Максим с ужасом. — Да ведь это и не всё. Хоть бы больше никого не было. Что же делать?!».

— Что делать?! — Лев Николаевич, как будто услышал его мысли. — Брось тревожить чужое. Своим живи. Сколько можно мёртвых теребить. Скажи спасибо, подлец, что Саша не пришёл. Некогда ему сегодня. Ты же из мушкетёров каких-то баб слепил, только что без платьев. Прости господь, нахрена им твоя вторая мировая? Им бы со своими войнами разобраться. Ты что же, портишь всё, за что берешься, антихрист?!

Горячий вихрь ворвался в комнату, и в потоках огня, появился человек в чёрном плаще, с разными глазами. Лев Николаевич перекрестился:

— Сгинь, нечистый, пропади! Ты зачем сюда явился?!

Максим хотел заползти под стол, но застыл под пристальным взглядом визитёра, который, словно смерив его взглядом, подошёл к столу, и отхлебнул беленькую прямиком из горла. Александр Сергеевич скривился от таких манер.

— Ты что, жалкий червь, затеял со мной шутки шутить?! — голос звенел металлом. — Ты зачем в каждую книгу демониц пихаешь?! Ты их видел хоть когда?! Или тебе парочку прислать, чтобы прочувствовал?! Им твои смертные, с их минутой ласки, и нахрен не сдались! Ты что, юродивый?!