Одиннадцать

Мы не против. Все втроем идем в баньку. (Опять несколько страниц для редактора). Потом, уже после обеда, сытые, чистые, бритые (причем, все трое) и довольные, мы выходим на берег: «Так, что тут за потеха?!»

На берегу, напротив скалы с водопадом, старинный сруб, типа, церквушка или дом отшельника – древний, как… древний, короче. Почти развалился.

Палыч подходит.

– Отдохнули?

– Да, – говорим.

– Готовы принимать информацию?

– Готовы.

(Он уже про Машку всё у нас разузнал ещё до этого, поэтому и Машка с нами – пусть ходит, она же случайно вляпалась в это дело).

– Пошли, – говорит Палыч. – Начнем с самого начала.

И ведет нас к водопаду в стене кратера, вода которого падает в пещеру.

– Как вы думаете, куда несется этот поток? – спрашивает он у нас.

– В пещеру, – резонно отвечаем мы.

Палыч ухмыляется и говорит:

– Резонно – в пещеру. А потом?

Мы поворачиваем головы к скале и отвечаем:

– А потом каким-то образом вылетает вода из этой вот скалы.

– Верно, – машет головой. – Верно! Но есть одно «НО». Пошли.

Прежде чем «пошли» мы замечаем, что возле пещеры копошатся люди. У них там смонтирована на бетонной основе какая-то основательная лебедка, и они какой-то груз (видимо) запускают в пещеру на цветной, альпинистской веревки. Видимо, мерят глубину (или длину) пещеры, пытаясь узнать, куда она ведет. По рации, они часто спрашивают у кого-то: «Ну, что? Есть конец?» Им, видимо, отвечают что нет, и они, разочарованно вздохнув, травят ещё шнур в пещеру и вновь спрашивают кого-то по рации. И всё сначала.

– А краситель запускать не пробовали? – спрашиваю их я или Володя.

– Пробовали. Много раз, – отвечает Старшой. – Потом перестали, когда поняли, что зря краситель тратим, и… народ баламутим.

– И?…

– Нет ничего. Абсолютно ничего… пока. И, скорее всего, никогда не будет… Краситель из скалы не вытечет.

– Значит это не та вода.

– Та.

– О-па! Почему так решили?

– Сейчас узнаешь.

Подходим к старому скирду.

Заходим, для начала, не в старый гнилой сруб, а в шатер, раскинутый рядом. Шатер большой. Скорее – это юрта, хорошая, как дом. И в нем столы, стулья, книги, столовые принадлежности, кровать-диван, аппаратура современная и все такое – всё, как в «Индиане Джонсе», только современное. Палыч приглашает нас присесть на диван.

– Ну, как озерцо, – спрашивает, – заинтригованы уже?

– Да ладно – «заинтригованы»! Мы за последние две недели и не такое видели! Что дальше, Владимир Павлович?

– А дальше так, – говорит он, и предлагает прежде нам хорошего, крепкого, сладкого чая (а мне ещё и пивка баночку!). – А дальше так…

Владимир Павлович подходит к огромному сейфу, который бог весть, каким чудом оказался здесь – его только на вертолете можно дотащить сюда – открывает сейф и достаёт несколько древних свитков и пару небольших кожаных книг.

– Что это? – спрашиваю я.

– Это твои книги, – отвечает Палыч…

– Так, всё ясно! – Вова приподнялся. – Не пора ли нам идти?

– Ну, подожди, – Машка скорчила рожицу. – Дослушаем.

– Чего там дослушивать – сейчас он тебе такого загнет. Я собираюсь. Чай выливаю?

– Выливай, – сказал Ефим, и продолжил специально для Машки:

– Что значит, мои книги? – недоумеваю я.

– На, прочти, – Палыч протягивает мне свиток.

Я осторожно, чтобы не порвать древний документ, разматываю его и читаю почерневшую кожу с выжженными буквами:

«Владимиру Павловичу … (фамилия немного сотлела от времени), такого-то года рождения, проживающего там-то и там-то, от ….» Меня, короче. Как в заявлении стандартном – в правом верхнем углу. Что сразу удивляет, когда это видишь на древнем манускрипте. Читаю дальше. «Палыч, я добрался!..»

– Вы собираетесь или будете лясы точить? – Вова уже упаковывал скарб. – Идти-то ещё, дай боже!

Ефим приподнялся, начал тоже потихоньку собирать свои пожитки, продолжая рассказывать:

«Палыч, я добрался! Правда, вот Вова где-то потерялся – нельзя его было вперед меня запускать – как бы не пропал без меня, недотепа! Но я добрался! Удивил здесь всех. Твоя веревка считается здесь злым змеем в озере. Издалека она и впрямь похожа на змею – разноцветная, и вылетает, когда ни надо из скалы. Одного дятла даже запутала, говорят, он утонул. Все решили, что его змей схавал. А ещё твои красители здесь шороху навели: вода то красная, то зеленая, то синяя, а потом этот „змий“ выныривает и вьется по всей воде. И тут появляюсь я! Мне все в ноги – плюх. А я как … (стерто временем)… говорю: Братья мои, встаньте. Принесите мне хлеба и одежду. И так далее… Короче, мозги им запудрил. Позже выяснилось, что тут уже один такой появлялся. Думаю, это Вова. Правда, куда он делся, я не знаю. Но розыщу его обязательно – пропадет же без меня сердешный!..»

Ефим посмотрел на Вову.

Тот, улыбаясь, качал головой и тушил костер:

– Конечно, куда я без тебя!

– То-то и оно, Маша, – продолжал Ефим, «не замечая» Вовиной ухмылки. – Ведь, как пить дать, пропадет без меня. Поэтому, я и писал Палычу – сильно я тогда за Вову переживал!

– Но-но, давай, заливай! Слушай его, Машка, больше. Попросили, на свою голову, рассказать сказку. Вы готовы?

– Мы-то готовы! Готов ли ты, брат мой? Слушай, что после было.