Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

Низкие книжные стеллажи в личном хранилище были размещены вдоль богато облицованных панелями стен, оставляя центр открытым и свободным для размещения кушеток и стульев.

Всё это делало комнату более похожей на уединённый рабочий кабинет, нежели на библиотеку. Маленькие статуи украшали некоторые из верхних стеллажей, делая их более похожими на витрины, чем на книжные полки.

Ричард пока ещё не рисковал, подниматься вверх по узкой железной спиральной лестнице, ведущей к маленькому балкону на противоположной стене, в отличие от Никки. Пока он предавался чтению, она спускала книги, которые, по её мнению, были важны, и клала их к стопкам томов, лежащих в ожидании внимания Ричарда.

Хотя комната и не была похожа на одну из типичных библиотек, заполненных бесконечными рядами книг, но на аккуратных стеллажах хранилища располагались тысячи томов. Некоторые книги, которыми они интересовались в первую очередь, тем не менее, было трудно отыскать, они оказались редкостью, даже для этого места.

Однако, увесистый стол из красного дерева, за которым сидел Ричард, был выложен высокими стопками книг, принесёнными Никки. Находясь здесь внутри библиотеки, было трудно определить время суток: был ли это день или ночь. Тяжёлые, темно-синие бархатные драпированные шторы были задёрнуты.

Но даже если бы он их раздвинул, это не помогло бы, так как за ними была лишь деревянная обшивка. Занавески были предназначены только для того, чтобы создать иллюзию наличия оконных проёмов, для придания уюта и комфорта помещению.

Тем не менее, здесь было вполне достаточное количество ламп, наряду с камином. Они обволакивали комнату тёплым освещением, наполняя её приятной притягательной атмосферой, располагающей к длительному времяпрепровождению. Однако Ричарду так вовсе не казалось.

Они работали без остановки так долго, как это было возможно. Еда подавалась в таком режиме, что им не приходилось отрываться для трапезы. А когда у них уже не было сил продолжать чтение, и глаза невольно смыкались от усталости, им приходилось некоторое время поспать на кушетках.

Никки находилась всегда рядом с Ричардом, она сновала туда-сюда, пересекая тени и лучи света, отбрасываемые отражательными лампами, которые размещались на полированных, тёмно-коричневых и испещрённых белесыми прожилками мраморных столбах, равноудалённых друг от друга по всему периметру библиотеки.

Она снова и снова штудировала книги, выискивая на их страницах что-либо полезное, но, как правило, лишь ставила их обратно на стеллажи.

Ричарда охватывало неумолимое стремление вырваться наружу и начать действовать. Он отчаянно хотел отправиться на поиски Кэлен. Но Ричард прекрасно знал, что не всё для него было так просто.

Чтобы обрести реальный шанс догнать её, нужно как можно быстрее раскрыть тайну шкатулок Одена, чтобы с помощью высвобождённой магии, попытаться вернуть Кэлен в настоящее, если не будет уже слишком поздно вообще, что-либо предпринимать.

Ричард прекрасно осознавал, что в одиночку ему с этим не справиться. Никки, несомненно, беспрекословно согласилась стать его наставницей.

И первым, с чего она начала своё обучение, было постижение сложной теории неизведанного. Она хотела, чтобы Ричард имел как можно более полное представление о смысле магического.

Ричард, отнюдь, не был знатоком в вопросах, касаемо магии, он даже сам не понимал, как ему удавалось использовать свой дар. Никки старалась объяснить ему законы и принципы магии, в наиболее доступной для их понимания форме.

Сначала, ему было трудновато уловить суть. Он не мог понять, какого же вида ущерб может в реальности принести предусмотрительность в знании чего-то доселе неизведанного.

Никки же настаивала, что волшебники, создавшие магию Одена в противовес явлению заклинания Огненной Цепи, были убеждены, что эти самые имеющие эмоциональную основу предвидения, портили то, что было создано с помощью магии, и также, вредили действию даже самой магии Одена. Ричарда же терзали глубокие сомнения относительно этого.

Она рассказала ему, что Зедд был тем человеком, которому удалось объяснить ей то, что предусмотрительность относительно ещё несуществующего, отнюдь, не является голой теорией, но по-настоящему вредит магии.

Он сказал ей, что сам Ричард доказал это: ведь полюбив Кэлен, он получил иммунитет от её магии Исповедницы. Любые предвидения того, что могло бы произойти, забрали бы у Ричарда возможность преодоления возникшей перед ним проблемы с магией Исповедницы тогда, когда она впервые его коснулась, хоть и непреднамеренно, но всё же, могла бы подчинить его волю себе.

Хотя, сам Ричард никогда не открывал Никки своей тайны о том, как ему удаётся находить решение проблемы, Зедд всё же поведал ей, что Ричард никогда точно не знал о правильности своего выбора. Ведомый инстинктами, он не знал, к чему они его приведут, поэтому Никки поклялась Зедду не говорить об этом с Ричардом.