Читаем Одиночество в глазах (СИ) полностью

— Перестань возмущаться и прочитай лучше мой ответ на последний вопрос интервью, — Тарьей показательно громко раскрывает журнал и указывает пальцем на последний абзац. В этих строчках его глубокие чувства пускают корни, прорастают, цветут, без шуток и без лакировки. Только голая правда. Черным по белому выписана его любовь.

— «Тарьей, почему вас называют парнем с одиночеством в глазах?»

— Ответ ниже, читай вслух, — Сандвик нетерпеливо ерзает на диване и косится на Хенрика. Он испытывает его терпение, нагло дёргает за ниточки обострившихся чувств. Как был засранцем, так и остался. Любимым засранцем.

— «На самом деле меня так называл только Хенрик, когда мы ещё даже не встречались. Рядом с ним я понял, что никогда больше не буду чувствовать себя одиноким. Потому что Хенрик — особенный человек: он умеет любить искренне, бескорыстно, всем сердцем. Он помог мне понять, чего я хочу от жизни. Я хочу настоящего счастья, хочу семью. Я хочу всегда быть рядом с Хенриком».

— Я люблю тебя, — сдавленным голосом тянет Хенрик и впивается в губы Тарьея томительным поцелуем. Требовательно кусает губы, опаляет шею жарким дыханием, с привкусом утреннего кофе, и Сандвик плывёт. Полностью отдаётся его рукам, с наслаждением закрывая глаза. Его сердце неистово колотится в груди, стучит по ребрам, рвётся навстречу Хенрику и оседает звонким ритмом у него в груди. Одно сердце на двоих.

Парня с одиночеством в глазах больше нет. Тарьей стал мужчиной с любящим сердцем, чью любовь будет вечно охранять Хенрик Холм.

Конец.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Культовое кино
Культовое кино

НОВАЯ КНИГА знаменитого кинокритика и историка кино, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», удостоенного всех возможных и невозможных наград в области журналистики, посвящена культовым фильмам мирового кинематографа. Почти все эти фильмы не имели особого успеха в прокате, однако стали знаковыми, а их почитание зачастую можно сравнить лишь с религиозным культом. «Казанова» Федерико Феллини, «Малхолланд-драйв» Дэвида Линча, «Дневная красавица» Луиса Бунюэля, величайший фильм Альфреда Хичкока «Головокружение», «Американская ночь» Франсуа Трюффо, «Господин Аркадин» Орсона Уэлсса, великая «Космическая одиссея» Стэнли Кубрика и его «Широко закрытые глаза», «Седьмая печать» Ингмара Бергмана, «Бегущий по лезвию бритвы» Ридли Скотта, «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони – эти и многие другие культовые фильмы читатель заново (а может быть, и впервые) откроет для себя на страницах этой книги.

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее