Читаем Одиночество вместе полностью

Одиночество вместе

Среднестатистическая, вполне благополучная семья сталкивается с неожиданной бедой: серьезно заболевает пожилой глава семейства, отец. Поначалу трудности объединяют всех ее членов. Они полны решимости действовать и бороться до победного конца. Но постепенно проясняется, что все эти годы за внешним благополучием скрывалось много, быть может слишком много, подводных камней. Содержит нецензурную брань

Дмитрий Андреевич Варюшенков

Проза / Современная проза18+

Одиночество вместе. Роман


Глава 1


В начале ноября 2011 года погода в Москве опять вернулась к лету. Постоянно моросил дождь, деревья стояли уже полностью голые, черные, готовые к зиме, воздух же был ласково теплым, июньским. Вокруг царила печальная нежная красота, но Андрея она не радовала. Он не любил осень, тяготился ею, и только неожиданно затянувшееся тепло облегчало необходимость пережить это тоскливое время. Андрей выходил курить на заваленный хламом балкон, закрывал глаза и вспоминал прошедшее лето – с закрытыми глазами было похоже.

Да, он не любил осень. Уже с августа он начал беспокойно поджидать эту пору увядания, а к октябрю непонятная тревога овладела им, поселилась глубоко внутри и все никак не уходила. Андрей не мог найти ей объяснение, пытался добраться до истока волнения, до первопричины, выстраивал логические цепочки, но ответа не было, и скинуть с души ноющую тяжесть никак не удавалось. Волнение росло в нем с каждым днем все больше и больше.

Этой осенью Андрей часто не мог уснуть по ночам. Он лежал на своей половине кровати на скомканной простыне, вслушивался в тишину и всматривался в темноту за окном до тех пор, пока темнота эта, наконец, не светлела, превращаясь сначала в сумрак, а потом и в серый рассвет. Рядом, свернувшись калачиком, спала его жена Мариша. Время от времени Андрей прижимался к ней, и тогда ему становилось немного легче. Он засыпал на час-другой, и просыпался, когда Мариша нехотя вставала на работу и исчезала до вечера.

С утра волнение отступало, оставляя лишь неприятный осадок на целый день, мутные разводы, словно на плохо вымытом зеркале. С наступлением сумерек напряжение вновь сковывало, и тревога накатывала с новой силой. И так изо дня в день, последний месяц особенно.

– Это невыносимо! – жаловался Андрей Марише, – какое-то предчувствие плохое… прямо гложет изнутри. Измаялся…

– Ну, Андрюша, дорогой мой, успокойся, – утешала Мариша. – Все же в порядке.

– Да, в порядке. То ли осень… Не знаю. Аж досадно. Ни с того ни с сего. Понять не могу.

– Что тебя тревожит? Не хочу, чтобы ты так переживал. Ну, хочешь, я погадаю? Посмотрим, чего ждать.

Андрей кивал, послушно усаживался к кровати, пока Мариша доставала колоду. Андрей тянул карту.

В ту ноябрьскую ночь он тоже долго не спал. Стараясь отвлечься, смотрел телевизор до тех пор, пока сон сам не закрыл его глаза. Уже в смутных сновидениях он сделал последнее усилие – интуитивно нашел на пульте нужную кнопку и выключил экран.

На следующее утро было много дел. Зная, что будничная суета заслонит ненавистное волнение, заставит ослабить удавку, Андрей был активен и бодр. Не весел, нет, достаточно угрюм и сосредоточен (он опасался, что сезонный недуг может в любую минуту дать о себе знать), но деятелен. Он сновал туда-сюда по переходам метро, пытаясь везде поспеть, обгонял и натыкался на спины людей в шерстяных пальто и лакированных куртках. Он стоял на перронах, глядя в черную дыру туннеля, дожидаясь, когда заблестят от света пока еще невидимого поезда две ниточки рельсов. Если поезд задерживался более чем на две минуты, Андрей нервничал и показывал в приближающееся окно машиниста средний палец.

Заходя в вагон, он первым делом надевал наушники и отключал окружающее. Последнее время он подсел на испанскую гитару. Испанские мелодии освежали, словно прохладный душ, уносили на вольные просторы далекой прекрасной страны. Испанские мелодии расплескивали вокруг яркие светлые краски и зажигали каким-то даже смыслом и радостью унылые лица трясущихся в вагоне, погруженных в транс людей. Андрей то и дело проверял сумку на боку, придерживал рукой. Есть тут в метро охотники до чужого добра. Однажды, только вышел на Таганке, глядь – ни кошелька, ни паспорта. Кто-то успел разжиться мелочью, которая оставалась в стареньком потрепанном кошельке. Кошелек он нашел неподалеку – выкинули пустой. Ловко сработано. А в полиции сказали – не нужно писать, что украли, – волокиты много будет, а все равно ничего и никого не найти. Лучше заплатить штраф, как за утерю паспорта. Андрей, собственно, и не ожидал от стражей порядка ничего иного, и заплатил штраф.

Иногда Андрей осмеливался выехать в город на своем маленьком старом «Рено». Так было, конечно, намного приятнее и комфортнее, но ездить по будням на машине – значило потерять весь день в пробке, ничего толком не сделав, и вернуться домой с пустым баком и на грани нервного срыва. В метро дешевле и быстрее…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза