Одиночка

День был солнечный; небо наконец-то стало ярко-голубым, серые тучи исчезли, и открылся вид на восточную часть города. Я подошёл к окну со стаканом апельсинового сока в руке. Пейзаж оставался прежним. Никаких перемен: ни к лучшему, ни к худшему.

— На лестнице чисто, — Дейв плюхнулся на стул и принялся за завтрак.

Я сел напротив. Дейв был весь потный, и я понял, что пока остальные спали, он один разобрал баррикаду из столов и стульев, которую мы устроили на лестнице. Мне стало стыдно, но с другой стороны, я просто не мог встать раньше: я очень устал, у меня болели все мышцы.

— Я тут подумал, — сказал Дейв с набитым ртом, — нам нужно поднять наверх несколько канистр с горючим. И ещё возьмем в пожарных машинах веревки.

— А веревки зачем? — удивилась Анна.

— Мы их свяжем, закрепим здесь наверху и спустим в шахту лифта — будет подъемник. Мы сможем поднять сюда хоть канистры, хоть слона, если получится открыть двери лифта на первом этаже.

— Классная мысль! Не придется таскать всю эту тяжесть по лестнице! — обрадовалась Анна.

Как же хотелось спать. Вообще непонятно, когда эти двое отдыхали. Например, мы с Мини оказались сонями.

— А если шахта заблокирована? Ведь если лифт застрял где-нибудь между этажами, ничего не выйдет.

Дейв с Анной посмотрели на меня так, будто я плету коварный заговор, чтобы разрушить их замечательный план.

— Но попытаться — то можно, — сказал Дейв и подошёл к соседнему столику. Там лежал пистолет, про который я рассказал вечером.

— Я его зарядил. Пуль в ящике не было, но он того же калибра, что и мой. Нужно, чтобы ты научился с ним обращаться, прежде чем мы пойдём вниз.

Я кивнул и принялся за овсянку. Анна подмигнула Дейву. Я заметил взгляды, которыми они обменялись. Похоже, сегодня утром Дейва утомило не только перетаскивание столов и стульев.

Я поднялся из-за стола и взял пистолет. Он оказался неожиданно тяжелым. Вряд ли у меня получится удерживать его на вытянутой руке, да ещё и стрелять при этом. Я оттянул затвор, заглянул в небольшую прямоугольную выемку, откуда должна выпадать гильза после выстрела, посмотрел в пустой патронник.

— На всякий случай лучше не досылать патрон, если не собираешься стрелять, — сказал Дейв.

— И так понятно, — ответил я раздраженно.

— На твоем пистолете нет предохранителя и трехступенчатый спусковой механизм: досылаешь патрон, целишься и стреляешь. Магазин рассчитан на пятнадцать патронов.

Кивнув, я засунул пистолет в задний карман джинсов, ремень на которых пришлось затянуть потуже. Кстати, у Дейва был пистолет с магазином на семнадцать патронов.

— Ты собираешься доедать? Дейв съел весь завтрак, — сказала Анна.

Я мотнул головой, надел куртку и ботинки.

— Некогда рассиживаться.

Я подошёл к Мини, легенько потряс её за плечо:

— Мин, вставай, позавтракай. Мы сейчас пойдём вниз.

Мини буркнула в ответ что-то смешное и довольно грубое. Я улыбнулся. Уж очень здорово эта девчонка ладила с природой и со своим организмом: если хотела, могла проспать весь день. У большинства современных людей так не получается. Где-то на задворках сознания я понимал, что в темноте нужно быть начеку, но все равно не мог отказаться ото сна — ведь рядом были друзья.

Пока Дейв ел добавку, Мини расправилась с овсянкой, а Анна выпила чай.

Я сложил рюкзак, дождался остальных и первым пошел к лестнице.

На лестнице было темно, померещиться могло все, что угодно, но мы освещали себе путь фонариками, а Дейв даже достал пистолет. Несколько раз мне чудились какие-то странные звуки, и я останавливался, а за мной и все остальные. Может, вообще не стоило спускаться? Но, переведя дух, мы снова шли вниз. Да, наша вылазка таила опасности, но и привлекала возможностями. Во время спуска только и разговоров было про встречу с другими выжившими. Довольно быстро мы оказались в пустом вестибюле — и страх исчез вместе с темнотой.

Вышли наружу. Площадь перед небоскребом была пуста — ни единой души, ни единого движения. Мне показалось, будто я в большом безлюдном соборе. Ночью землю припорошил снег, ещё не успевший растаять под холодным зимним солнцем.

— Смотрите: следы, — сказал Дейв.

Через самый центр Сорок девятой улицы тянулась цепочка следов. За три последних дня здесь почти ничего не изменилось. Пожарные машины стояли там, где и раньше. Двери фургона Спасательной службы Нью-Йорка были распахнуты.

Девять канистр с бензином мы перетащили в вестибюль. Мини с Анной остались внутри, а мы с Дейвом отправились проверить полицейские машины.

— Ты попробуй завести вот эту, — указал Дейв на одну из двух машин, брошенных нос к носу посреди Сорок девятой улицы, — а я займусь соседней.

В «моей» машине стекло со стороны водителя было опущено, и сидение намокло от дождя, поэтому я повернул ключи в зажигании, даже не садясь за руль. Через пару секунд автомобиль с жутким ревом завелся.

— Отлично! А в моей сел аккумулятор.

Я улыбнулся.

— Пусть прогреется пару минут, — сказал я.