Одиночка

Так и не придя к единому мнению, Елисей поужинал и отправился в свой закуток. Бабка, быстро помыв посуду, уселась под лучину вязать. Уже стемнело, когда неожиданно раздался стук в дверь. Подскочив, словно подброшенный пружиной, Елисей выхватил пистолеты и бесшумно скользнул к двери. Сделав бабке знак, чтобы укрылась в простенке, он ногой толкнул дверь, вскидывая оружие.

— Ой! — раздалось на крыльце, и парень от удивления едва не выронил оружие.

На пороге стояла та самая девчонка.

— Ты откуда тут взялась? Как в станицу вошла? — растерянно спросил он, глядя на гостью неверящим взглядом.

— За тобой шла. По следам, — всхлипнула девчонка. — Ты меня в ногу ранил. Я так до дому не дойду. А в лесу одной страшно. Ружья же нет.

— Войди, девонька, — с улыбкой разрешила Степанида, отодвигая внука. — Вон, к столу присядь, я рану посмотрю. А ты воды принеси пока, — скомандовала она Елисею.

На улице парень просидел часа полтора, пока бабка занималась царапиной девчонки. Как оказалось, пуля вырвала ей кусок кожи и мышцы. Кость была цела, но идти девчонке было тяжело. Сообразив, что до аула ей не добраться, она решилась вернуться в станицу. Решив, что раз уж пойдя по ее следу, парень ее не убил, то дальше точно убивать не станет. Тем более что где-то в лесу начали подавать голос волки. Выломав палку, она с грехом пополам доковыляла до станицы и, войдя в нее по его следам, постучала в двери единственного дома, где горел свет.

— Ты из клана Махмад-ходжи? — спросил Елисей, решив выяснить этот вопрос.

— Нет. Мы в другом ауле живем.

— Тогда почему ты решила, что это я твоего брата убил? — удивился Елисей.

— Ты же сам сказал, что убил многих, — насторожилась девчонка.

— Да, но это были люди Махмада. А с ним мы все решили мирно. Так кто тебе сказал, что это был я? — не унимался парень.

— Жених моей двоюродной сестры из аула Махмада-ходжи. Он рассказал, — опустив голову, еле слышно произнесла девушка.

— А у него, небось, кто-то из родственников в том набеге погиб, — понимающе кивнул Елисей.

— Да.

— А тебе он это рассказал потому, что ты стреляешь не хуже любого джигита, — продолжал развивать свою версию Елисей. — И когда узнал, что твой брат не вернулся, рассказал тебе эту историю. Правильно?

— Ты словно сам там был, — недоверчиво проворчала девчонка.

— Шакал он, жених этот, — вызверился Елисей. — решил твоими руками мне отомстить. Махмад-ходжа слово дал, что его люди больше сюда не придут и что между нами вражды не будет. Так он тебя подбил.

— Дура, — опустив голову ниже плеч и всхлипнув, еле слышно произнесла девушка.

* * *

Бабки Степаниды не стало внезапно. На Рождество. Еще вечером она поздравила внука с праздником и, помолясь, отправилась спать. А утром, проснувшись, Елисей не услышал ее уже привычного шебуршания на кухне. Поднявшись, парень выглянул на улицу, заглянул в сарай и, не найдя ее, поспешил обратно в дом. Откинув занавеску, Елисей увидел все еще спящую женщину и, не ожидая плохого, аккуратно взял ее за руку, чтобы разбудить.

Мертвенный холод ее ладони заставил его вздрогнуть и рухнуть на колени у кровати. Степанида ушла спокойно, во сне. Просто уснула и не проснулась. Тихо, без боли и мучений. Вошедшая в дом Лейла так и застала его. На коленях, со слезами на глазах. Девушка уже почти не хромала, но почему-то не спешила уйти. Как выяснила у нее бабка, они с братом жили со своей бабкой, которая верховодила домом, но в дела молодежи не вмешивалась. И вернуться домой с раной на ноге девушка не могла. Проще было сказать, что поднималась на перевал, чтобы попробовать сходить к родственникам в другой аул.

Для Елисея такая вольность горянки была странной, но лезть к ней с вопросами он не решился. Да и бабка явно знала больше, чем рассказала. В общем, с момента их стычки Лейла так и жила в их доме. И вот теперь, вернувшись, она растерянно замерла посреди дома, моментально сообразив, что произошло. Взяв себя в руки, Елисей утер слезы и, поднявшись, срывающимся голосом тихо посетовал:

— Обмыть бы ее надо. Да мне невместно.

— Принеси воды и переложи ее на стол. Я сама все сделаю, — так же тихо пообещала Лейла.

— Хорошо, — безжизненно кивнул парень. — Я тогда пойду, домовину слажу и могилу почищу.

Быстро переложив бабку на стол, он натаскал воды и отправился в сарай к плотнику. Гроб, который Степанида заставила его сделать, так и стоял на верстаке. Чистый, ошкуренный, нужно было только пыль смахнуть, что парень и сделал. Закрепив гроб на тачке, он перевез его на бабкино подворье и, взяв лопату, отправился на погост. Могила, которую выкопал еще отец в самом начале мора, заметно оплыла, и была сырой от талого снега, но поправить ее было не сложно.

Управившись с делами, Елисей вернулся в дом и, подойдя к столу, где лежала уже одетая покойница, судорожно вздохнул. Вот теперь он действительно остался один. Лейла, отлично понимая, что с ним происходит, подойдя, тихо сказала:

— Завтра я домой уйду. Теперь мне нельзя здесь оставаться.

— Я провожу, — кивнул Елисей.