Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира

– Забудешь с тобой, – фыркнул ему вслед Изя и затопал куда-то в глубь дома.

Выйдя на улицу, Елисей с легкой улыбкой посмотрел в небо и, вдохнув полной грудью, решительно зашагал в нужную сторону. Теперь, когда с переездом семьи ювелира вопрос был решен, ему предстояло провернуть все то же самое с кузнецом. Митрич, известный в городе мастер, к подобным эскападам был не склонен, но и тут у Елисея имелся весомый аргумент. Слабым местом кузнеца была его дочь.

Прекрасная хозяйка и умелая оружейница, которой никогда не стать одной из тех, кого называют гильдейским мастером. Женщин в гильдию не принимали. Но Елисею было плевать на условности. Девушка прекрасно ковала белое оружие и владела секретом настоящего булата. Ничего иного парню и не нужно было. Заполучить в школу подобного мастера – мечта. Это значит, что все его ученики будут иметь отличное оружие по невысокой цене. А там, глядишь, и казаки начнут заказы делать. Лиха беда начало.

С этими мыслями Елисей и вошел в знакомую кузницу. Митрич, копавшийся в куче старого железа, увидев парня, обрадованно улыбнулся и, пожав ему руку, первым делом спросил:

– Как винтовки?

– Отлично, – показал Елисей большой палец. – Все, как ты и обещал. Только пружины надо менять вовремя.

– Ну и слава богу, – мелко перекрестился мастер. – А ты чего примчался-то? Случилось чего, или опять задумку какую привез?

– По службе пришлось. А к тебе с вопросом. Что насчет переезда решил?

– Ох, не знаю, Елисей, – тут же скривился мастер. – Тут у меня давно уж все налажено. Дело идет. Да и к соседям привык.

– Митрич, да перестань ты из себя старый пень корчить, – фыркнул Елисей. – Я ж тебе все рассказывал. Ну, хоть о дочке подумай. Или я не прав?

– Ну, что касаемо дочки, прав, слов нет, – вздохнул кузнец. – Да только мне-то как при таком раскладе быть?

– В каком смысле? – не понял Елисей. – Я ж говорил. Сдай дом кому, а мастерскую продай. В станице тебе новую поставим, еще лучше. Дом потом дочке приданым будет, а работать она там станет. Ну, сам подумай. Целая школа учеников, и всем оружие потребно. А там, глядишь, и казаки начнут заказывать. Сам же знаешь, им, прежде чем продать, сначала показать все надо.

А самое главное, в станице куча молодых, здоровых парней будет. Чем черт не шутит, глядишь, и с семьей у нее наладится. А там и внуков тебе подарит. Сам же мне ныл, что внуков хочешь, – надавил Елисей на больную мозоль.

– Хочу, – засопев, задумчиво признался кузнец. – Это выходит, и там дом, и тут. Так выходит?

– Дом и лавка. В ней посадишь кого из добрых знакомых заместо управляющего, а сам в станице будешь спокойно оружием заниматься. К тому же ко мне в имение всякие командиры из служб разных заезжать станут. Там и показать чего нового можно будет. Сам же знаешь. Я в крепости, вы с Изей тут. Поди, покажи какую новинку, пока она не доделана. А так, сказал, показал, глядишь, и гостям захотелось, – лукаво подмигнул парень.

– Хитер, – понимающе усмехнулся Митрич в бороду. – А что Изя? Он-то согласился ехать?

– А я не его, я Сусанну уговорил, – рассмеялся в ответ Елисей. – Согласились. Уже и дом рисует, который иметь хочет.

– Ох, и бес же ты, парень. Ох, и бес, – гулко расхохотался кузнец.

* * *

Три дня прошли спокойно, а на четвертый посыльный из штаба вломился в лавку ювелира и, едва увидев Елисея, с порога заорал:

– Ваше благородие, осмелюсь доложить, их высокоблагородия господин полковник вас срочно видеть желают.

– Оглушил, труба иерихонская, – проворчал Елисей, демонстративно ковыряя пальцем в ухе. – Видеть, или сразу ехать куда надо будет? – уточнил он на всякий случай.

– Не могу знать, ваше благородие. Мне как велели, я так и передал, – чуть потише рявкнул посыльный, жизнерадостно улыбаясь во все зубы.

– Умных к умным послали, а меня к тебе, – фыркнул Елисей, припомнив хохму из своего прошлого. – Ладно, пошли, – вздохнул он, автоматически пробегая руками по имеющемуся в наличии оружию.

– Так за вами изволили пролетку прислать, – тут же отозвался посыльный.

– А сразу сказать мог? – рассердился парень, сообразив, что это вызов на разговор, а не тревога.

Посыльный на минутку завис, а парень, отодвинув его плечом, широким шагом вышел из лавки. У входа стояла пролетка, на козлах которой сидел пожилой солдат. Увидев Елисея, солдат подкрутил ус, выпрямив спину, пригласил:

– Извольте садиться, ваше благородие. Ждут вас в штабе.

– Благодарствую, братец, – кивнул Елисей, подражая знакомым офицерам.

Он успел усесться на сиденье, когда из лавки выскочил посыльный и, едва не кубарем скатившись по ступеням крыльца, одним прыжком оказался на козлах, рядом с кучером. Елисей едва удержался, чтобы не расхохотаться над этим акробатическим трюком. Кучер, неодобрительно покосившись на молодого оболтуса, вздохнул и тряхнул вожжами. Минут через двадцать Елисей, в сопровождении посыльного, вошел в кабинет и, поздоровавшись с полковником, спросил, дождавшись, когда закроется дверь:

– Нашли кого, Александр Савич?

– Даже не знаю, как сказать, – хмуро отозвался контрразведчик. – Ребята твои пропали.