Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира

– Две недели тому назад пропал старший сын князя Георгадзе, – помолчав, медленно начал рассказывать полковник. – В описании сказано, что был он на караковом жеребце аргамаке.

– Вот и еще одна гирька на чашу вашей службы, – развел парень руками. – А я, пожалуй, завтра домой поеду. Надоело даром время терять. Да и по семье соскучился. Сын, небось, уже вставать начал, а я его толком и не вижу.

– Задержись еще на денек, – подумав, попросил контрразведчик. – Мне надо с генерал-губернатором поговорить. А там посмотрим, что из всего этого получится.

– А что это за иностранец, что заказал ребенка похитить? – не сдержал любопытства Елисей.

– Выясняем, – мрачно скривился Тимофеев.

– Он что, без документов был? – удивился Елисей.

– Есть бумаги, да только по ним он вообще литвин из Риги, а не иностранец. Вот теперь и ждем, когда ответ на наши запросы придет.

– А бумаги-то настоящие?

– В том-то и дело, что настоящие, да только есть там несколько мелких неточностей. Сразу и не приметишь, а мои люди их только что не обнюхали, потому и нашли.

– Ну, теперь это только ваши дела. Я свое сделал. Головной боли вам прибавил, можно и домой, – усмехнулся Елисей, пытаясь поднять ему настроение.

– Ступай уж, чертова болячка, – фыркнул полковник. – Из дому ни ногой. Моего возвращения дождись.

Пообещав никуда не уходить, Елисей отправился в свою комнату. Протащить в дом добычу удалось без всяких проблем. Увидев его с ребенком на руках и коня, поперек седла которого было перекинуто тело связанного иностранца, слуги даже внимания не обратили на вещмешки и саквояж, привязанные к тому же седлу. Тем более что парень несколько раз повторил, что покупал на базаре гостинцы своим домашним.

В общем, пришло время разобрать добытое и избавиться от всего приметного. Правда, отвертеться от нападения на разбойничье гнездо теперь не получится. Что ни говори, а ребенок и пленник ему не с неба в руки свалились. Именно поэтому он и старался прикрыться службой полковника Тимофеева. Ссориться с контрразведкой дурных мало. Особенно во время войны. Так что, если полковник согласится сохранить тайну, то все может прокатить тихо.

Рассортировав и пересчитав добычу, Елисей удивленно хмыкнул и, почесав в затылке, растерянно проворчал:

– Ассигнациями без малого две сотни тысяч. Блин, они что, банк обнесли? Да еще монетами почти сотня. Откуда столько, даже если отбросить то, что они за девочку получили? Нет, тут точно без серьезной «крыши» не обошлось.

Его размышления прервал осторожный стук в дверь. Заглянувший слуга сообщил, что хозяин дома вернулся с каким-то гостем и просит князя спуститься в гостиную. Быстро переодевшись в парадную черкеску, Елисей спустился на первый этаж и, войдя в названную залу, с ходу принялся настороженно рассматривать крепкого, моложавого полковника с усталым, словно изможденным лицом.

– Извольте, Максим Алексеевич. Это и есть князь Халзанов. Тот самый, что приметил и освободил вашу Катеньку, – отрекомендовал Тимофеев, указывая полковнику на парня.

– Сударь, не знаю, как вас и благодарить, – с жаром пожимая парню руку, высказался полковник. – Вы всем нам жизни спасли. И мне, и жене, и дочке.

– Господь с вами, Максим Алексеевич, – принялся отговариваться Елисей. – Знал бы сразу, что девочку украли, прямо на улице бы и отбил.

– Я ваш должник, князь. По гроб жизни. Если только чем-то смогу, только скажите, – не унимался полковник.

– Да будет вам, сударь, – едва ли не силой усаживая его на стул, отозвался Елисей. – Я людоловов всегда терпеть не мог. Только об одном попрошу. Никому обо мне не рассказывайте.

– Но почему? – тут же вскинулся полковник.

– После дуэли, опальный я, – смутился парень.

– Ах да. Дуэль, – понимающе закивал полковник. – Но ежели позволите, я бы попробовал ходатайствовать перед его высокопревосходительством за вас. Такое дело не должно остаться забытым.

– Уж поверьте, не останется, – рассмеялся Тимофеев.

– Это точно. В нашем богоспасаемом государстве ни одно благое дело безнаказанным не остается, – съехидничал в ответ Елисей.

– Князь! Язык ваш, враг ваш, – укоризненно покачал контрразведчик головой.

– Простите, князь, вы это серьезно, насчет сохранения вашего инкогнито в данном деле? – растерянно уточнил полковник.

– Более чем, Максим Алексеевич. Более чем, – вступил в разговор Тимофеев. – Я пошел навстречу вашему желанию пожать руку человеку, спасшему вашу дочь, и в свою очередь надеюсь на ваше честное слово о молчании о том, кто именно это сделал. Поясню. Князь давно и плодотворно оказывает помощь моей службе, как и мы в свою очередь поддерживаем его школу. К тому же во время освобождения Катеньки в руки князю попал иностранный лазутчик. Дело, как вы понимаете, еще только начинается, и для пущего толку нам требуется сохранение инкогнито главных действующих лиц данной акции. Надеюсь, я могу рассчитывать на вас?

– Безусловно, – сообразив, что тут все не так просто, решительно кивнул полковник. – Клянусь честью, об участии в этом деле князя никто не узнает.

– Благодарю вас, Максим Алексеевич, – улыбнулся Елисей.