Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира

– Забудешь такое, – фыркнул Елисей. – Но там же вроде все ясно. Баронесса подбила Митеньку срисовать карту и продала ее кому-то. Кому именно, мы с комендантом вам подробно отписали.

– Все верно, – кивнул полковник. – Так вот. Раскрутили мы это дело. И должен тебе сказать, что баронесса сумела покинуть пределы империи раньше, чем мы до нее добрались. Увы.

– А подельники? – не понял парень. – Хрен бы с ней, с баронессой. Она исполнитель. Вам же заказчик этого безобразия нужен. Или я опять не понял чего?

– Все верно ты понял, – одобрительно кивнул полковник. – Заказчика мы знаем. Только вся беда в том, что один ретивый пластун, за каким-то чертом разорив гнездо фальшивомонетчиков, взорвал скалы на входе в известное ущелье. И теперь десяток горцев таскает по вашим лесам пятерых османов, в поисках подходящего укрытия.

– Минуточку, Александр Савич. Что-то я совсем запутался, – тряхнул Елисей чубом. – С кем эта дура связалась? С османами?

– С австрияками, – скривился полковник. – А те, в свою очередь, передали карту британцам, которые переправили ее османам. А вот они уже начали искать это место, чтобы затеять новую пакость.

– Однако загогулина, – удивленно проворчал Елисей, почесывая в затылке. – Ну, а от меня-то вы чего хотите? Османов тех найти?

– Нет. В том десятке горцев у нас свой человек есть. Так что, где они, нам точно известно. От тебя я хочу только одного. Чтобы ты в крепости за Митенькой внимательно присматривал.

– А какой с того прок? – подумав, пожал Елисей плечами. – Митенька, он дурак набитый. Его тетка окрутила и заставила карту добыть. А потом просто сбежала, его на произвол судьбы бросив. Так что, ежели он еще сам не застрелился, то недолго осталось.

– Ну, не такой он и дурак, – досадливо покрутил головой полковник. – Сам знаешь, у него мамаша больна. Так что стреляться Митенька не станет.

– Тогда на кой он вам вообще сдался? – снова не понял парень.

– Раз он уже пакость сделал. Так что теперь за ним глаз да глаз нужен. А вдруг еще кто решит его использовать?

– Не получится. В крепости любой пришлый сразу на глазах окажется. А сам Митенька в Пятигорск два раза в год выбирается. Вот там его и надо под колпак брать. А в крепости смысла нет.

– Но присмотреть-то за ним ты можешь? – настойчиво уточнил полковник, делая глубокую затяжку.

– Да куда я денусь, – фыркнул Елисей, все еще не понимая смысла этого задания. – Но ведь это не главное, – подумав, прямо спросил он. – Не стали бы вы только ради этого сюда ехать, да еще и искать меня. Так что именно вам от нас нужно?

– От вас? – полковник иронично выгнул бровь.

– От меня и моей команды, – чуть улыбнувшись, уточнил Елисей.

– Ты так уверен, что она мне нужна? – лукаво улыбнулся Тимофеев.

– Александр Савич, – укоризненно протянул парень – Я вроде никогда не давал вам повода себя дураком считать.

– Это верно, – вынужден был признать полковник.

– Тогда к чему эти игры?

– Дело уж больно неприятное, – помолчав, нехотя признался контрразведчик.

– Рассказывайте, – вздохнул Елисей, отлично понимая, что не будь в том острой нужды, полковник не стал бы втягивать его в серьезные игры.

Что ни говори, а у каждой службы есть свои границы, за которые непосвященных стараются не пускать. И судя по мрачной мине контрразведчика, ему очень не хочется раскрывать ему неприглядную изнанку своей службы.

– Не знаю, как и сказать, – тяжело вздохнул полковник.

– Как есть, – подтолкнул его Елисей. – Уж поверьте, Александр Савич, я в этой жизни уже ничему не удивлюсь.

– Это ты к чему? – насторожился полковник.

– Судя по тому, как вы мнетесь, проблема у вас с кем-то из близких вам людей, или фигурант сидит достаточно высоко, чтобы это вызвало у вас приступ изжоги.

– Иной раз я тебя начинаю бояться, – растерянно проворчал Тимофеев. – Но ты прав. В который уже раз. Товарищ генерал-губернатора оказался той еще продажной гнидой. Но вся беда в том, что просто так, только на основании добытых моими людьми бумаг, его высокопревосходительство не даст разрешения на его арест. Вот я и подумал… – контрразведчик сделал паузу, подбирая слова.

– Что мы сможем его просто выкрасть, не поднимая шума?

Вопрос сорвался у Елисея с языка раньше, чем он сам успел его осмыслить.

– Точно, – обрадованно закивал полковник.

– Ну, положим, выкрасть его мы сможем. Это не так сложно, как кажется. И даже лиц своих ему не покажем. Точнее, он и знать не будет, на кого указывать. С мешком на голове трудно кого-то узнать. Но что вы с ним дальше делать станете? Ведь на допросе он попросту сразу потребует адвоката, и на этом все дело развалится.

– Есть у меня одно место, где его ни одна собака не найдет, – мрачно усмехнулся полковник.

«Ого! Похоже, тебя, мужик, крепко припекло, если ты готов применить такие меры», – охнул про себя парень и, чуть кивнув, уточнил:

– А дальше что? Не мне вас учить, но у любого дела должно быть какое-то развитие. Или судебное, или физическое. Как с этим быть? И самое главное, хватит ли у вас и ваших людей решимости идти до конца?

– Что ты предлагаешь? Бросить это дело? – вдруг вспылил полковник.