Второе важное событие в Надином детстве связано с отцом.
У отца были большие проблемы с выпивкой. И чем дальше, тем хуже. Ничего плохого он не делал, но мама с азартом с ним ругалась, и Надя сильно переживала из-за этих скандалов. Время от времени он напивался до скотского состояния, особенно по пятницам, с коллегами по работе, и буквально полз домой. Отец шутил, что пьяницы бывают положительные, застенчивые и вездесущие. Положительные – положи их куда угодно, так и будут лежать, не двинутся. Застенчивые идут домой по стенке. Вездесущие активно метят территорию. В одну такую пятницу, когда Наде было пять лет, отец превратился из застенчивого пьяницы в вездесущего. Ему приспичило отлить, когда до двери квартиры оставалась буквально пара шагов. Он расчехлился и помочился на угол рядом с дверью. Сил на то, чтобы натянуть упавшие брюки с трусами, уже не осталось. Сквозь алкогольный туман он нащупал дверной звонок и позвонил в дверь. Открыла Надя. Она любила папу, несмотря на его изъяны, ждала его и хотела поскорее увидеться с ним. Она ринулась к двери, услышав звонок, и опередила всех: маму, бабушку и дедушку.
Образ пьяного отца со спущенными штанами навсегда запечатлелся в ее памяти. Она впервые увидела мужскую наготу.
Подсознательно она поняла, что видит нечто запрещенное, ей захотелось отвести взгляд в сторону, но, растерявшись, она застыла как вкопанная и только скользила взглядом вверх-вниз: от пьяного красного лица к причинному месту. Этот небольшой отросток, свисающий из пучка густых черных волос, обладал притягательностью идеи: мысль возвращалась к нему снова и снова. Это нечто настолько чуждое, настолько неуместное, что Надя понимала его как полную противоположность себя: как она может жить в мире, где у папы в штанах спрятана такая штука?
Раньше она думала, что все люди одинаковые: просто одни большие, как мама, папа, бабушка и дедушка, а другие маленькие, как она. Но оказалось, что есть еще какая-то разница, которая делает маму мамой, а папу папой.
Мать подскочила, застыла на секунду, а потом исторгла из себя полузадушенный горловой звук, похожий на возглас напуганной собаки. Она схватила дочь за голову, попыталась прикрыть ее глаза рукой, а потом, дернувшись, резко крутанула ее вокруг оси и оттолкнула в сторону. Началась ругань, крики, обвинения, потом родители не разговаривали несколько недель, но это уже другая, никому не интересная история.
Когда Надя впервые уединилась с мужчиной и во все последующие разы, она вспоминала отца, пьяного, со спущенными штанами. Стоит ли говорить, что это наложило неизгладимый отпечаток на всю ее жизнь? Она не испытывала удовольствия от близости, потому что в эти моменты рядом с ней всегда находился призрак отца.
Кто в этом виноват? Мужчина, который не сумел справиться с зависимостью? Мать, которая не уберегла ребенка от отвратительной сцены? Конечно же, нет. Виновата Надя, как виноват Хам, увидевший наготу пьяного Ноя. Виновата Надя, потому что она виновата во всем.
Третье событие связано сразу с обоими родителями. Как, впрочем, и предыдущие два, если разобраться.
Время от времени они поднимали тему развода. Никогда – всерьез, но Надя поймет это только годы спустя. Одно из самых бурных и продолжительных обсуждений закончилось тем, что родители решили вовлечь дочь в свою ссору. Нельзя сказать, что раньше они не злоупотребляли этим, но так прямолинейно поставили вопрос впервые.
Мама похоронным голосом позвала Надю. Родители сидели на диване с мрачными лицами. По бокам от них втиснулись бабушка и дедушка. Лица старших родственников выражали настороженность: им было одновременно и неуютно, и любопытно.