ОДИНОКИЙ БУНТАРЬ: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones»

Итак, великолепная четверка в составе Брайана, Сьюки, Джорджа и Гайсина отправилась в Джаджуку — без фотографа или какого-либо представителя СМИ. Они уехали на огромном старом «Шевроле». Акустика в деревне была просто превосходной. Хотя она и находится далеко от океана, на этом расстоянии можно было слышать плеск волн о скалы. Прекрасно отдавая себе отчет в том, что он удостоился редкой чести, Брайан был невероятно обрадован. В то же время его приезд оказал самое глубокое влияние на жителей деревни. Они впервые увидели чужеземца в том виде, в каком к ним приехал Брайан Джонс. Сыну главы племени Абдесалама Аттара Бахиру было тогда всего 7 лет. Он был пастушком и пас свое стадо, как вдруг его младший брат Мостафа прибежал к нему и рассказал ему о самом странном событии, которое только случалось в Джаджуке. Бахира поразил внешний вид Брайана — его экстравагантная одежда и «большие волосы». Поздоровавшись со старшим сыном хозяина деревни и поцеловав его в щеку, Брайан и не подозревал, какое глубокое впечатление он оставит на него. Абдесалам и все музыканты поняли, что Брайан — это тот, кто вполне заслуживает их уважения, которое просто так никому не выказывалось. Его личность, энергия и исследовательское чутье в области их культуры и музыки, его неподдельная потребность в том, чтобы понять этот народ как можно лучше, не говоря уже о его способностях взять любой из древних инструментов и играть на нем — все это послужило причинами их теперь всегдашней любви к Брайану.

В тот вечер они устроили обед для своего почетного гостя. Неожиданно откуда-то возникли два человека с белым козликом, которого нужно было зарезать для трапезы. В этот момент Брайан поднялся со своего места, начал издавать какие-то нелепые звуки и вдруг сказал своим спутникам: «Это же я!» Все поднялись вслед за ним и подтвердили: «Да, правильно — он выглядит в точности как ты». Это было пугающей правдой: у козлика была челка из белых волос, нависавшая прямо перед его глазами. Через двадцать минут они уже ели печенку козлика на шиш-кебабовых палочках. Тогда никто не придал особого внимания этому роковому совпадению.

На следующий день началась работа. Джордж и Брайан включили запись на закате и продолжали до четырех утра. Музыканты сыграли часть священной церемонии Бу-Джелуда — олицетворения духа бога Пана. Они начали заключительную часть фестиваля, и некоторые дети танцевали. Звучала раита — духовой инструмент с двойной тростью. Иногда громкость была такой сильной, что Джорджу приходилось направлять микрофоны к земле, которая была очень сухой и прекрасно отражала звук. Ему даже довелось стоять в центре, в то время как музыканты ходили вокруг него восьмеркой. Брайан был просто очарован самим действом. В перерывах более молодые жители ставили пленки и слушали их, но старики решили, что это — волшебство, и не участвовали в процессе записи. Гости Джуджуки из далекого Лондона сидели и пили мятный чай, в то время как у угольной печки парень с раскаленной докрасна кочергой делал флейты из стеблей бамбука, проделывая в них дырочки. Интересно, что на спектральном анализе второй стороны альбома можно увидеть статические фигуры Лиссажу, которые указывают на то, как аккуратно этот парень подходил к своему делу.

В ту ночь вся компания осталась в деревне и легла спать в пять утра. Местные освободили для них комнату и нашли несколько кроватей. Брайан и Сьюки спали в одном конце комнаты, Джордж — в другом, а Гайсин — на веранде. Они дали им отоспаться до 11 утра, что по их стандартам было невероятно поздно. Потом же все игроки на флейте или камыше, которые были в деревне, ушли прочь. Джордж внезапно услышал за дверью сначала какое-то легкое пошмыгивание, и внезапно раздался массивный диссонирующий аккорд, который они выдували примерно 5 секунд — огромная порция шума. После этого прозвучала серия отрывистых звуков, и все эти люди внезапно исчезли на большом расстоянии. Когда Брайан и его друзья кое-как оделись и выглянули наружу, в поле зрения уже никого не было. Это был сигнал к сбору.