Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри

— Если не будешь сотрудничать, тебя найдут, — проникновенно пообещал Брехт. — По частям.

С этими словами он ловко собрал в горсть волосы капитана на виске, обнажив остроконечное ухо. Продетое в мочку кольцо его живо заинтересовало.

— Эй, Льор! — окликнул он юношу у костра. — Серьги хочешь? Могу подарить!.. Ему они все равно уже не понадобятся…

— Не надо! — вскрикнул тот, падая на колени. Лицо его задрожало — вот-вот заплачет. — Брехт, милый, не надо! Он…

— Твой сородич, понимаю, — серьезно кивнул тот. — Но нам нужны кое-какие сведения! И он их нам выложит, — с угрозой добавил он, обращаясь к пленнику.

— Погоди, — Льор бросился к Брехту и буквально повис на его руке, уже коснувшейся уха Шайрьефа. — Он же сказал, что важная персона! А что, если использовать его как заложника?

Капитан похолодел: «Что? Его? Заложником?»

— Заложником? — эхом озвучил его мысли Брехт и почесал ножом собственное ухо. Такое же остроконечное, разве что чуть-чуть поменьше. — А это хорошая идея… Слышь, ты, важная птица, — он слегка кольнул пленника, — ты — наш заложник. Понял? Надеюсь, ты стоишь достаточно дорого, чтобы на тебя можно было обменять…

Дальше Шайрьеф уже не слышал. Сама мысль о том, что он может стать заложником, то есть хуже, чем рабом, оказалась настолько страшной, что впервые в жизни капитан стражи потерял сознание.

— Чего это он? — оторопел Брехт, когда резко посеревший и закативший глаза капитан обмяк у него на руках, уткнувшись носом ему в грудь. — Я ж его вроде даже не поцарапал… Так, угрожал немножко…

— Знаем мы твое «немножко»! — засопел Льор. — Даже меня оторопь пробрала!

— Малыш, — Брехт спихнул с себя сомлевшего пленника и попытался взъерошить юному эльфу волосы, — ты же знаешь, что тебе я никогда не причиню никакого вреда!

— А я что говорил? — победно подбоченился Роб Рыбка. — Ты все-таки к нему неровно дышишь!..

— Сейчас кто-то у меня совсем забудет, как надо дышать! — угрожающе зарычал Брехт, разворачиваясь к людям.

Моряки поспешили отодвинуться подальше. Далеко не все разделяли решение своего капитана не просто доставить странную пару на север, но и сойти на берег, чтобы поучаствовать в приключении. К тому же в присутствии Брехта все ощущали себя какими-то… маленькими, что ли. Этот громадный орк был выше даже корабельного кока, который смотрел на всех свысока. А уж ручищи-то…

— В общем, так, — Брехт оглядел спутников, — приведите этого в чувство, — он пристроил Шайрьефа на камнях, — и уходим. Нечего рассиживаться!

Совершать привычные движения тело научилось быстро, кое-что удавалось сделать даже с первой попытки.

Все утро Ретьорф потратил на то, чтобы изучить свои новые возможности. Сложность заключалась в том, что у него было мало времени и совсем не было наставника. Тот же магри мог бы хоть намекнуть, чего теперь его хозяину ожидать! Помнится, нечто такое рассказывал Шайрьеф: его не предупредили о магии, которую использовали скальные тролли, и отряд попал в засаду, до последнего не замечая врага.

Раздевшись до пояса, Ретьорф встал в тренировочном зале перед высоким слюдяным зеркалом, внимательно рассматривая свое новое тело. Сложено оно было хорошо. Изучая стройный поджарый торс, прежде принадлежавший магри, лэд сделал вывод, что врач какое-то время посвящал военным упражнениям. Отлично! Значит, не придется начинать все сначала.

Рукопашную стойку тело скопировало довольно легко, как и фехтовальную. Еще лучше! Значит, врач действительно имел дело с оружием. Но не стоит забывать, что сам магри и был оружием, следовательно, его тело по-прежнему таило в себе какие-то скрытые возможности. Лэд покачал головой, вспомнив, как врач двумя пальцами разбил замок, который до него испытывали огнем, магией и сталью.

Боевые приемы рукопашного боя это тело тем не менее выполняло хорошо, но движения были какими-то размазанными, словно у суставов имелся запас гибкости и прочности, которого не было у альпа. «Запомним! — отметил для себя Ретьорф. — Гибкие суставы…» К своему новому телу он относился как к странному оружию, о возможностях которого ему никто ничего не сказал. Уж если продолжать сравнение, то сейчас он знал лишь то, с какой стороны за него держаться, но понятия не имел, для чего это оружие предназначено, — можно ли им только рубить, или еще и колоть, какова сила удара, насколько оно прочно и гибко, как легко отзывается на движения кистью, какие вообще приемы с ним можно проводить…

Он так увлекся изучением своих возможностей, что почти пропустил появление на сцене нового действующего лица и опомнился лишь, когда услышал скрип отворяемой двери. В слюдяном зеркале мелькнуло отражение гибкой девичьей фигуры в кожаном полудоспехе — он закрывал грудь и бедра воительницы двумя широкими полосами, соединенными ремнями.

Сестричка Мью! Как он мог забыть, что она тоже иногда приходит в этот фехтовальный зал!

— Ты? — Девушка прищурила салатовые глаза. — Как ты посмел?