Одинокому везде пустыня

Зоркий мсье Пиккар разглядел на терраске Марию и приветственно помахал ей белым пробковым шлемом, который еще не успел надеть на голову. Мария подняла руку в ответ. Он понял это по-своему, тут же передал шлем Али и двинулся к дому. Мсье Пиккар не упускал случая пересечься с Марией. В то же время он, как мог, старался не выказывать своих чувств. А чувства были. Можно сказать, они вспыхнули в нем с первого взгляда. До сих пор ни одна женщина не нагоняла на мсье Пиккара такой робости, как Мария. В ее присутствии он деревенел, будто подросток, и терялся так, что это всем было заметно. Он злился, нервничал, говорил невпопад. То ему казалось, что он любит Марию, то, что ненавидит ее всей душой. Но тем не менее стоило ей "сделать ручкой", как он тотчас устремлялся навстречу. Мсье Пиккар был опытный ловелас, но тут нашла коса на камень и только искры летели! Мсье Пиккар, конечно, не знал пушкинских строк: "Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей…" Но весь опыт его прежних побед подсказывал, что это именно так, а не иначе. Подсказывать-то подсказывал, но не помогал…

Мария осознавала свою власть над знаменитым археологом, ей льстило, ее забавляло общение с ним. Она уже видела его многочисленные научные труды, изданные в лучших университетах Европы. Она знала, что он разведен, но и это ее не вдохновляло. Нет, она не была мужененавистницей, всякое случалось: "Не грешит тот, кого не соблазняют". Слишком бурные годы прожила она один на один с судьбой, слишком много скиталась по чужим странам и чужим углам с тех пор, как уехала из форта Джебель-Кебир учиться в Прагу. Без амурных приключений не обошлось, но сердца ее они почти не задели.

- И никуда ты не поедешь! - вдруг засмеялась Хадижа, которая обожала всякого рода сюрпризы и резкие повороты, освежающие монотонность жизни.

- Это еще почему?

- Машина не работает. Посмотри!

Мария обернулась и увидела, что двое слуг и водитель, бербер в красной феске, толкают белый кабриолет к подъезду.

Женщины допили кофе и пошли с террасы к машине.

В белой широкополой шляпе с бежевой каймой, в приталенной белой шелковой блузке, в длинной холстинковой* юбке колоколом, в косую бежевую клетку, в легчайших бежевых полусапожках на тонких каблучках Мария выглядела изящно и подчеркнуто просто. Лишь буколическая холщовая сумка через плечо да необыкновенно крупная агатовая пряжка на поясе как бы намекали на то, что простота эта не от бедности, а от изысканного вкуса. Поступь Марии была легка, светло-карие глаза светились жизненной силой, открытая шея и лицо дышали свежестью, к тому же на ней не было никаких украшений, что делало ее совсем юной и на взгляд неискушенного человека довольно незатейливой барышней.

* Холстинка - легкая льняная или хлопчатобумажная ткань полотняного переплетения, обычно полосатая или в клетку.

- Не заводится, мадемуазель Мари! - пожаловался водитель, когда Хадижа и Мария подошли к машине.

Мария молча обошла кабриолет, погладила его лакированные крылья, капот, наклонилась над ним, словно прислушиваясь: она умела быть загадочной и любила валять дурака.

- Нужно вызывать техника из Туниса, - сказал водитель.

- Дайте ключи, - попросила Мария.

Водитель подал ей ключи зажигания с брелком в виде крохотного серебряного верблюда.

Мария села за руль. Раз, другой, третий, четвертый попробовала завести машину - ничего не получалось.

- Нужно послать за механиком, - уныло повторил водитель.

- Лучше пошлите за отверткой, - велела Мария.

- Я сам принесу, - пробурчал водитель и, пожав плечами (дескать, ну ладно, исполню барскую прихоть), пошел в гараж.

А тем временем вокруг белого кабриолета собрались болельщики: мсье Пиккар, господин Хаджибек, Фатима с детьми, даже повар вышел из кухни посмотреть, как будут разворачиваться события.

- Графиня, и что вы собираетесь делать с авто? - насмешливо спросил мсье Пиккар, за широким кожаным поясом которого были заткнуты матерчатые рукавицы: через его руки проходили сотни килограммов обломков кирпичей и камней.

Водитель принес набор отверток и открыл капот машины.

Мария подошла вплотную к мсье Пиккару, подмигнула и ловко вытянула у него из-за пояса рукавицы.

- Разрешите попользоваться, мсье?

- Ну-ну,- оторопело пробормотал археолог.

Мария выбрала нужную ей отвертку, надела рукавицы, открутила винты на крышке распределителя зажигания, открыла крышку, отрегулировала зазор между контактами, который был слишком мал, закрыла крышку, завинтила винты. Набор отверток бросила на пол в машину. Рукавицы с поклоном передала мсье Пиккару:

- Они почти не запачкались.

Археолог принял рукавицы и не нашелся что сказать.

- Закрой капот! - велела Мария водителю.

Тот повиновался.

Мария села за руль, захлопнула дверцу, включила зажигание - мотор завелся с пол-оборота. Мария вскинула руку над головой: "Цезарь приветствует вас!" Машина плавно двинулась с места. Аплодисменты, крики "браво!" и победоносный визг ее маленьких воспитанников раздались за спиной. Мария не сочла нужным оборачиваться, а только прибавила газу, и белый кабриолет стремительно полетел по белой дороге.

LIV