Одинокому везде пустыня

- Так, - сказала Николь вместо "здравствуй" и сделала значительную паузу: как актриса она обожала держать паузу и умела это делать. - Так, через час за тобой придет машина, яхта под парами, разрешение папа дал (она имела в виду своего мужа), правда, посылает вместе с нами сторожевик, боится, что море сейчас слишком бурное. Ты меня поняла?

- Да, - отвечала Мария и тоже взяла паузу.

- Алло, ты что, не слышишь? Я спрашиваю: ты поняла, что мы отплываем?

- Да.

- Ну, слава Богу! Так, тряпок много не бери, я взяла всего два чемодана. Лучше в Париже купим. Я так мечтаю пройтись по магазинам! Целую. Тебя привезут прямо на пирс. Буду ждать.

- Хорошо, - сказала Мария, положила трубку и подумала, что, может быть, так оно и к лучшему. Перемена обстановки. Да и дело важное. Бумаги все готовы, лежат в портфеле, а что касается тряпок… Николь права.

Через два с половиной часа Мария уже была на пирсе бизертского порта. Тут она увидела… Яхта "Николь" стояла почему-то далеко в гавани - это ее смутило. Почему? Но тут ей подали ялик с гребцами, и скоро уже Николь приветствовала ее на борту. И сразу же моторы застучали на полные обороты, и яхта двинулась из створа бухты в открытое море. Мария даже сообразить ничего толком не смогла, лишь поняла по хитрым глазам Николь, что та не только что-то замыслила, но уже и осуществила.

- Спустимся в мою каюту, дует, - сказала Николь и почти силой потащила Марию за собой.

Обзор из каюты был потрясающий, и Мария на какое-то время забыла обо всем на свете.

LXVII

- Ну, моя любимая кузина, и что ты тут против меня задумала? - лукаво глядя на Николь, спросила ее Мария, когда яхта вышла в открытое море и стало слышно, как наверху ставят парус.

- Ха-ха-ха! - упав ничком на широкую кровать, захохотала Николь и, как девчонка, задрыгала от восторга ногами, так что туфли полетели в разные стороны. - Секрет! Секрет! Ха-ха-ха!

Мария села в удобное кожаное кресло напротив кровати и стала ждать, пока ее названная старшая сестренка успокоится.

Наконец Николь отсмеялась и по-детски хитро взглянула на Марию сквозь пальцы.

- Так говори же! - попросила ее Мария. - Говори, не тяни душу!

- Я, конечно, подлая, - отнимая от лица руки, сказала Николь, - но уж очень мне хотелось тебя развлечь!

- Догадываюсь. - Мария взглянула на нее с улыбкой, а у самой сердце похолодело: "Неужели она сделала то, что мне кажется?"

- Да, - вставая с кровати и подбирая разбросанные по ковру туфли, подтвердила Николь, - от тебя не скроешься. Но, извини, мне правда очень хотелось тебя развлечь! Ну что, пойдем на палубу?

- Давай еще посидим здесь, - помедлила Мария, собираясь с духом.

- Ладно, - охотно согласилась Николь. - Знаешь, я все эти дни так за тебя переживала! Мне очень понятно то состояние, которое у тебя было и еще чуточку осталось. Я испытала похожее, когда меня вышвырнули из марсельского варьете, и тут же умерла мама, и отец запил горькую. Со мной тогда тоже случилось что-то подобное. Хотя это другое, я понимаю… но жить не хотелось. А потом все прошло, и я опять втянулась, как сказал бы мой муж, встала в строй.

- Спасибо, дорогая сестренка. - Мария взглянула на Николь с благодарностью и подумала, что та далеко не такая простенькая капризная барынька, как думают о ней многие. К сожалению, почти все люди живут искаженными представлениями друг о друге. Дело, наверное, в том, что львиную долю фактической, этической и всякой другой информации каждый человек получает от того самого человека, о котором и составляет свое мнение. Не зря ведь говорят: как ты сам себя преподносишь, так люди о тебе и думают. Иногда наступают прозрения… но это уже совсем другая тема. Хотя и прозрения могут быть основаны на ложной или, во всяком случае, деформированной основе, но это мало кто учитывает, особенно из прозревающих.

Николь подошла к окну и стала смотреть в море и в небо - картина завораживала, и она замолчала надолго.

А Мария тем временем думала о своем новом положении: понятно, что там, наверху, на палубе, Михаил и, наверное, его отец инженер-механик. Конечно, в пути они не помешают, море неспокойное, сильный боковой ветер. В такую погоду с парусом могут управиться только очень ловкие и опытные, а про команду яхты этого никак не скажешь. Так-то оно так, но…

- Ой, смотри! - прервала ее размышления Николь. - Смотри, как закипает вода, цепочками, вон там, слева по борту. Это то, о чем нам рассказывал мсье Пиккар. И чайки кричат! Ты слышишь?

- Слышу? Как я могу услышать через стекло? Вижу - да, они там прямо кишат!

Яхта проходила мимо рифов вблизи бывшего Карфагена. Вода действительно вскипала там цепочками, словно кто-то силился вынырнуть. А крики чаек, наверное, были похожи на отчаянный зов о помощи.

- Это те самые юноши и девушки из знатных семей Карфагена, которых римские легионеры столкнули за борт своих галер, - тихо проговорила Мария. - Боже мой, как все связано в этом мире! Потянешь за одну ниточку, а вытянешь целый клубок.