Одиссей

Когда вы оцениваете свою жизнь в целом, вы думаете не об отдельных моментах, но о состоянии, которое растянуто во времени. Речь идет не о благой жизни, а о благополучной. В английском языке используются выражения «lifeevaluation» (оценка жизни) и «lifesatisfaction» (удовлетворенность жизнью). Но мы-то сразу понимаем, что нас дурят. Ведь о счастье здесь речи нет – по крайнем мере о том счастье, которое можно испытать в спа-салоне. Конечно, можно было бы решить, что общая удовлетворенность жизнью рассчитывается как среднее арифметическое из отдельных моментов и мы имеем дело с рациональной оценкой счастья. Вот только это не так. Мы, люди, существа иррациональные и у нас плохая память – особенно когда мы оцениваем свою удовлетворенность жизнью. Мы судим о ней исходя из контекста, и наша память – плохое подспорье в вычислении среднего значения.

Спросите у человека, насколько он доволен жизнью – но перед этим попросите его снять копию с одного документа. И пусть кто-нибудь забудет на ксероксе купюру среднего достоинства. Если отвлечься от навязанных требований морали и вопроса о том, имеет ли он право взять эти деньги, и представить себе, что он их взял. Повлияет ли это на его ответ? Такой эксперимент действительно проводился, и оказалось, что купюра значительно повышает удовлетворенность жизнью – при том, что решающего влияния на материальное благосостояние она, конечно же, не оказывает[28]. Да, мы именно настолько примитивны. Нами правит контекст. Более того, у нас проблемы с памятью. Когда людей просят оценить, насколько они были счастливы в определенной ситуации, они оценивают не сумму и не среднее значение, а только кульминацию и развязку. В одном известном эксперименте испытуемых просили в течение минуты держать руку в воде с температурой 14 градусов (поверьте, это очень холодно!)[29]

. Во втором туре эксперимента они снова целую минуту держали руку в 14-градусной воде, а затем должны были выдержать еще 30 секунд, но температура воды повышалась на один градус (попробуйте, и вы заметите разницу). Затем их спрашивали, какой вариант они предпочтут в третьем туре. Очевидный ответ – первый, ведь он короче и температура воды в первую минуту не отличается, но большинство испытуемых предпочли второй вариант, поскольку неприятные ощущения в обоих случаях одинаковые, но во втором варианте их интенсивность снижается к концу. Звучит безумно, но попробуйте провести этот эксперимент на своих домашних – и не говорите, что не думали об этом, пока я не предложил.

Канеман называет эту форму счастья «благополучием в воспоминаниях». Он не сомневается, что есть разница между переживаемым счастьем и памятью о нем. «В войну все было лучше», как говорил норвежский поэт Уле Паус. Звучит как ложь или самообман, но суть в том, что в воспоминаниях действительность искажается. Всем людям свойственно создавать нарративы – истории о самих себе. От них не требуется точности и правдивости – только цельность. Отдельные события важны, но мы помним их не совсем верно. Может быть, праздничный обед не был таким уж упоительным, но кто-то отпустил пару удачных шуток, да и гости разошлись очень вовремя – и вот вы уже считаете, что праздник удался! По крайней мере в ваших воспоминаниях он будет именно таким. Мы сами обманываем себя в том, как вспоминаем и оцениваем различные ситуации. Канеман осознает, что его работы носят чисто дескриптивный, а вовсе не нормативный характер. Он просто отмечает, что и как мы принимаем во внимание, оценивая нашу жизнь как счастливую – независимо от того, правда ли это и является ли такая форма счастья целью жизни.

Забавно, что мало кто оценивает свою жизнь на 10 по десятибалльной шкале[30]. Никто не готов признать, что достиг наивысшего счастья, мы словно хотим оставить себе задел на будущее. И действительно: большинство из нас уверены, что в будущем станут счастливее. Как правило, надежды не оправдываются. Мы часто ошибаемся в своих предположениях о том, как будущие события повлияют на наше счастье. Мечты – одно дело, реальность – совсем другое. С учетом того, что наши расчеты всегда оказываются неверны, мы никогда не бываем полностью удовлетворены тем, что имеем. Дэниел Неттл считает, что так устроен человек[31]

. Другими словами, Толстой был неправ. Все несчастливые семьи несчастливы одинаково: они никогда не станут совершенно счастливыми. Абсолютное счастье может быть только мимолетным, только переживаемым здесь и сейчас. Мы запрограммированы стремиться к вещам, которые должны принести нам счастье. Но если бы мы достигли абсолютного и полного счастья, мы остановились бы в своем движении, прекратили развиваться и скорее всего исчезли бы с лица земли. «Don’t worry, be happy»[32] – это тоже неправда. Это готовый рецепт деградации. Волнуйся, не успокаивайся, жизнь всегда может стать еще счастливее. Невротики наследуют землю, гедонисты взорвутся, как Монти Пайтон, набивающий рот последними крошками лакомства.