Одиссея

Быстро своим кораблем Океана поток перерезав,Снова по многоисплытому морю пришли мы на островЭю, туда, где в жилище туманнорожденныя ЭосЛегкие Оры ведут хороводы, где Гелиос всходит;

5

К брегу пристав, на песок мы корабль быстроходный встащили;Сами же, вышед на брег, поражаемый шумно волнами,Сну предались в ожиданье восхода на небо Денницы.Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос.Спутников скликав, послал я их к дому Цирцеи, чтоб взять там

10

Труп Ельпеноров, его принести и свершить погребенье.Много дерев нарубив, мы на самом возвышенном местеБерега предали тело земле с сокрушеньем и плачем.После ж того как сожжен был со всеми доспехами мертвый,Холм гробовой мы насыпали, памятный столб утвердили,

15

Гладкое в землю на холме воткнули весло; и священныйДолг погребения был совершен. Но Цирцея узналаСкоро о нашем прибытии к ней от пределов Аида.Светлой одеждой облекшись, она к нам пришла; и за неюС хлебом, и мясом, и пеннопурпурным вином молодые

20

Девы пришли; и богиня богинь, к нам приближась, сказала:“Люди железные, заживо зревшие область Аида,Дважды узнавшие смерть, всем доступную только однажды,Бросьте печаль и беспечно едой и питьем утешайтесьНыне, во все продолжение дня; с наступленьем же утра

25

Далее вы поплывете; я путь укажу и благоеДам наставленье, чтоб снова какая, безумием вашимВас не постигла напасть, ни на суше, ни на море темном”.Так нам сказала, и мы покорились ей мужеским сердцем.Жертву принесши, мы целый там день до вечернего мрака

30

Ели прекрасное мясо и сладким вином утешались.Солнце тем временем скрылось, и тьма наступила ночная.Люди в том месте легли, где корабль утвержден был канатом;Мне же Цирцея приветливо руку дала; и когда яСел в отдаленье от прочих, легла близ меня и вопросы

35

Стала мне делать; и ей обо всем рассказал я подробно.Светлая так напоследок сама мне сказала богиня:“Дело одно совершил ты успешно; теперь со вниманьемВыслушай то, что скажу, что потом и от бога услышишь.Прежде всего ты увидишь сирен; неизбежною чарой

40

Ловят они подходящих к ним близко людей мореходных.Кто, по незнанью, к тем двум чародейкам приближась,их сладкийГолос услышит, тому ни жены, ни детей малолетныхВ доме своем никогда не утешить желанным возвратом:Пением сладким сирены его очаруют, на светлом

45

Сидя лугу; а на этом лугу человечьих белеетМного костей, и разбросаны тлеющих кож там лохмотья.Ты ж, заклеивши товарищам уши смягченным медвянымВоском, чтоб слышать они не могли, проплыви без оглядкиМимо; но ежели сам роковой пожелаешь услышать

50

Голос, вели, чтоб тебя по рукам и ногам привязалиК мачте твоей корабельной крепчайшей веревкой; тогда тыМожешь свой слух без вреда удовольствовать гибельным пеньем.Если ж просить ты начнешь иль приказывать станешь, чтобснялиУзы твои, то двойными тебя пусть немедленно свяжут.

55

После, когда вы минуете остров сирен смертоносный,Две вам дороги представятся; дать же совет здесь, какуюВыбрать из двух безопаснее, мне невозможно; своим тыДолжен рассудком решить. Опишу я и ту и другую.Прежде увидишь стоящие в море утесы; кругом их

60

Шумно волнуется зыбь Амфитриты лазоревоокой;Имя бродящих дано им богами; близ них никакаяПтица не смеет промчаться, ни даже амброзию ЗевсуЛегким полетом носящие робкие голуби; каждыйРаз пропадает из них там один, об утес убиваясь;

65

Каждый раз и Зевес заменяет убитого новым.Все корабли, к тем скалам подходившие, гибли с пловцами;Доски одни оставались от них и бездушные трупы,Шумной волною и пламенным вихрем носимые в море.Только один, все моря обежавший, корабль невредимо

70

Их миновал – посетитель Эета, прославленный Арго;Но и его на утесы бы кинуло море, когда б онТам не прошел, провожаемый Герой, любившей Ясона.После ты две повстречаешь скалы: до широкого небаОстрой вершиной восходит одна, облака окружают

75

Темносгущенные ту высоту, никогда не редея.Там никогда не бывает ни летом, ни осенью светелВоздух; туда не взойдет и оттоль не сойдет ни единыйСмертный, хотя б с двадцатью был руками и двадцатьНог бы имел, – столь ужасно, как будто обтесанный, гладок

80

Камень скалы; и на самой ее середине пещера,Темным жерлом обращенная к мраку Эреба на запад;Мимо ее ты пройдешь с кораблем, Одиссей многославный;Даже и сильный стрелок не достигнет направленной с моряБыстролетящей стрелою до входа высокой пещеры;

85

Страшная Скилла живет искони там. Без умолку лая,Визгом пронзительным, визгу щенка молодого подобным,Всю оглашает окрестность чудовище. К ней приближатьсяСтрашно не людям одним, но и самым бессмертным. ДвенадцатьДвижется спереди лап у нее; на плечах же косматых

90

Шесть подымается длинных, изгибистых шей; и на каждойШее торчит голова, а на челюстях в три ряда зубы,Частые, острые, полные черною смертью, сверкают;Вдвинувшись задом в пещеру и выдвинув грудь из пещеры,Всеми глядит головами из лога ужасная Скилла.

95

Лапами шаря кругом по скале, обливаемой морем,Ловит дельфинов она, тюленей и могучих подводныхЧуд, без числа населяющих хладную зыбь Амфитриты.Мимо ее ни один мореходец не мог невредимоС легким пройти кораблем: все зубастые пасти разинув,

100

Разом она по шести человек с корабля похищает.Близко увидишь другую скалу, Одиссей многославный:Ниже она; отстоит же от первой на выстрел из лука.Дико растет на скале той смоковница с сенью широкой.Страшно все море под тою скалою тревожит Харибда,

105

Три раза в день поглощая и три раза в день извергаяЧерную влагу. Не смей приближаться, когда поглощает:Сам Посейдон от погибели верной тогда не избавит.К Скиллиной ближе держася скале, проведи без оглядкиМимо корабль быстроходный: отраднее шесть потерять вам

110

Спутников, нежели вдруг и корабль потопить, и погибнутьВсем”. Тут умолкла богиня; а я, отвечая, сказал ей:“Будь откровенна, богиня, чтоб мог я всю истину ведать:Если избегнуть удастся Харибды, могу ли отбитьсяСилой, когда на сопутников бросится жадная Скилла?”

115

Так я спросил, и, ответствуя, так мне сказала богиня:“О необузданный, снова о подвигах бранных замыслил;Снова о бое мечтаешь; ты рад и с богами сразиться.Знай же: не смертное зло, а бессмертное Скилла. Свирепа,Дико-сильна, ненасытна, сражение с ней невозможно.

120

Мужество здесь не поможет; одно здесь спасение – бегство.Горе, когда ты хоть миг там для тщетного боя промедлишь:Высунет снова она из своей недоступной пещерыВсе шесть голов и опять с корабля шестерых на пожраньеСхватит; не медли ж; поспешно пройди; призови лишь Кратейю:

125

Скиллу она родила на погибель людей, и одна лишьДочь воздержать от второго на вас нападения может.Скоро потом ты увидишь Тринакрию остров; издавнаГелиос тучных быков и баранов пасет там на пышных,Злачных равнинах; семь стад составляют быки; и бараны

130

Столько ж; и в каждом их стаде числом пятьдесят; и число тоВечно одно; не плодятся они, и пасут неусыпноИх Фаэтуса с Лампетией, пышнокудрявые нимфы.Гелиос их Гиперион с божественной прижил Неерой.Светлая мать, дочерей воспитавши, в Тринакрии знойной

135

Их поселила, чтоб там, от людей в удалении, девыТучных быков и баранов отцовых пасли неусыпно.Будешь в Итаке, хотя и великие бедствия встретишь,Если воздержишься руку поднять на стада Гелиоса;Если же руку подымешь на них, то пророчу погибель

140

Всем вам: тебе, кораблю и сопутникам; сам ты избегнешьСмерти; но, всех потеряв, одинок возвратишься в отчизну”.Так говорила она. Златотронная Эос явиласьНа небе; в дом свой богиня пошла, разлучившись со мною.Я ж, к своему кораблю возвратясь, повелел, чтоб немедля

145

Спутники все на него собрались и канат отвязали;Все на него собралися и, севши на лавках у весел,Разом могучими веслами вспенили темные воды.Был нам на темных водах провожатым надежным попутныйВетер, пловцам благовеющий друг, парусов надуватель,

150

Послан приветноречивою, светлокудрявой богиней.Все корабельные снасти порядком убрав, мы спокойноПлыли; корабль наш бежал, повинуясь кормилу и ветру.Я ж, обратяся к сопутникам, так им сказал, сокрушенный:“Должно не мне одному и не двум лишь, товарищи, ведать

155

То, что нам всем благосклонно богиня богинь предсказала:Все вам открою, чтоб, зная свой жребий, могли вы бесстрашноИли погибнуть, иль смерти и Керы могучей избегнуть.Прежде всего от волшебного пенья сирен и от лугаИх цветоносного нам уклониться велела богиня;

160

Мне же их голос услышать позволила; прежде, однако,К мачте меня корабельной веревкой надежною плотноВы привяжите, чтоб был я совсем неподвижен; когда жеСтану просить иль приказывать строго, чтоб сняли с меня выУзы, – двойными скрутите мне узами руки и ноги”.

165

Так говорил я, лишь нужное людям моим открывая.Тою порой крепкозданный корабль наш, плывя, приближалсяК острову страшных сирен, провожаемый легким попутнымВетром; но вдруг успокоился ветер, и тишь воцариласьНа море: демон угладил пучины зыбучее лоно.

170

Вставши, товарищи парус ненужный свернули, сцепилиС мачты его, уложили на палубе, снова на лавкиСели и гладкими веслами вспенили тихие воды.Я же, немедля медвяного воску укруг изрубившиВ мелкие части мечом, раздавил на могучей ладони

175

Воск; и мгновенно он сделался мягким; его благосклонноГелиос, бог жизнедатель, лучом разогрел теплоносным.Уши товарищам воском тогда заклеил я; меня жеПлотной веревкой они по рукам и ногам привязалиК мачте так крепко, что было нельзя мне ничем шевельнуться.

180

Снова под сильными веслами вспенилась темная влага.

Но в расстоянье, в каком призывающий голос бываетВнятен, сирены увидели мимо плывущий корабль наш.С брегом он их поравнялся; они звонкогласно запели:“К нам, Одиссей богоравный, великая слава ахеян,

185

К нам с кораблем подойди; сладкопеньем сирен насладися,Здесь ни один не проходит с своим кораблем мореходец,Сердцеусладкого пенья на нашем лугу не послушав;Кто же нас слышал, тот в дом возвращается, многое сведав.Знаем мы все, что случилось в троянской земле и какая

190

Участь по воле бессмертных постигла троян и ахеян;Знаем мы все, что на лоне земли многодарной творится”.Так нас они сладкопеньем пленительным звали. ВлекомыйСердцем их слушать, товарищам подал я знак, чтоб немедляУзы мои разрешили; они же удвоенной силой

195

Начали гресть; а, ко мне подошед, Перимед с ЕврилохомУзами новыми крепче мне руки и ноги стянули.Но когда удалился корабль наш и более слышатьМы не могли уж ни гласа, ни пенья сирен бедоносных,Верные спутники вынули воск размягченный, которым

200

Уши я им заклеил, и меня отвязали от мачты.Остров сирен потеряли мы из виду. Вдруг я увиделДым и волненья великого шум повсеместный услышал.Выпали весла из рук у гребцов устрашенных; повиснувПраздно, они по волнам, колыхавшим их, бились; а судно

205

Стало, понеже не двигались весла, его принуждавшие к бегу.Я же его обежал, чтоб людей ободрить оробелых;Каждому сделав приветствие, ласково всем им сказал я:“Спутники в бедствиях, мы не безопытны; всё мы сносилиТвердо; теперь же беда предстоит не страшнее постигшей

210

Нас, заключенных в пещере свирепою силой циклопа.Мужеством, хитрым умом и советом разумным тогда яВсех вас избавил; о том не забыли вы, думаю; будьте жСмелы и ныне, исполнив покорно все то, что велю вам.Силу удвойте, гребцы, и дружнее по влаге зыбучей

215

Острыми веслами бейте; быть может, Зевес покровительНам от погибели близкой уйти невредимо поможет.Ты же внимание, кормщик, удвой; на тебя попеченьеГлавное я возлагаю – ты правишь кормой корабельной:В сторону должен ты судно отвесть от волненья и дыма,

220

Видимых близко, держися на этот утес, чтоб не сбитьсяВбок по стремленью – иначе корабль, несомненно, погибнет”.Так я сказал; все исполнилось точно и скоро; о Скилле жЯ помянуть не хотел: неизбежно чудовище было;Весла б они побросали от страха и, гресть переставши,

225

Праздно б столпились внутри корабля в ожиданье напасти.Сам же я, вовсе забыв повеление строгой Цирцеи,Мне запретившей оружие брать для напрасного боя,Славные латы на плечи накинул и, два медноострыхВ руки схвативши копья, подошел к корабельному носу

230

В мыслях, что прежде туда из глубокого жадная СкиллаБросится лога и там ей попавшихся первых похитит.Тщетно искал я очами ее, утомил лишь напрасноОчи, стараясь проникнуть в глубокое недро утеса.В страхе великом тогда проходили мы тесным проливом;

235

Скилла грозила с одной стороны, а с другой пожиралаЖадно Харибда соленую влагу: когда извергалисьВоды из чрева ее, как в котле, на огне раскаленном,С свистом кипели они, клокоча и буровясь; и пенаВихрем взлетала на обе вершины утесов; когда же

240

Волны соленого моря обратно глотала Харибда,Внутренность вся открывалась ее: перед зевом ужасноВолны сшибались, а в недре утробы открытом кипелиТина и черный песок. Мы, объятые ужасом бледным,В трепете очи свои на грозящую гибель вперяли.

245

Тою порой с корабля шестерых, отличавшихся бодройСилой товарищей, разом схватя их, похитила Скилла;Взор на корабль и на схваченных вдруг обративши, успел яТолько их руки и ноги вверху над своей головоюМельком приметить: они в высоте призывающим гласом

250

Имя мое прокричали с последнею скорбию сердца.Так рыболов, с каменистого берега длинносогбеннойУдой кидающий в воду коварную рыбам приманку,Рогом быка лугового их ловит, потом, из воды ихВыхватив, на берег жалко трепещущих быстро бросает:

255

Так трепетали они в высоте, унесенные жадною Скиллой.Там перед входом пещеры она сожрала их, кричащихГромко и руки ко мне простирающих в лютом терзанье.Страшное тут я очами узрел, и страшней ничего мнеЗреть никогда в продолжение странствий моих не случалось.

260

Скиллин утес миновав и избегнув свирепой Харибды,Прибыли к острову мы наконец светоносного бога.Там на зеленых равнинах быки криворогие мирноС множеством тучных баранов паслись, Гелиосово стадо.С моря уже, находяся на палубе, явственно мог я

265

Тяжкое слышать мычанье быков, на свободе гулявших,С шумным блеяньем баранов; и тут же пришло мне на памятьСлово слепого пророка Тиресия фивского с строгимСловом Цирцеи, меня миновать убеждавшей опасныйОстров, где властвовал Гелиос, смертных людей утешитель.

270

Тут к сокрушенным сопутникам речь обратил я такую:“Верные спутники, слушайте то, что, печальный, скажу вам:

Сведать должны вы пророка Тиресия фивского словоС словом Цирцеи, меня миновать убеждавшей опасныйОстров, где властвует Гелпос, смертных людей утешитель:

275

Там несказанное бедствие ждет нас, они утверждают.Мимо, товарищи, черный корабль провести поспешите”.Так я сказал; в их груди сокрушилося милое сердце.Мне ж, возражая, ответствовал так Еврилох непокорный:“Ты, Одиссей, непреклонно-жесток; одарен ты великой

280

Силой, усталости нет для тебя, из железа ты скован.Нам, изнуренным, бессильным и столь уж давно не вкушавшимСна, запрещаешь ты на берег выйти. Могли б приготовитьУжин мы вкусный на острове, сладко на нем отдохнувши.Ты ж нас идти наудачу в холодную ночь принуждаешь

285

Мимо приютного острова в темное, мглистое море.Ночью противные ветры шумят, корабли истребляя.Кто избежит потопления верного, если во мракеВдруг с неожиданной бурей на черное море примчитсяНот иль Зефир истребительно-быстрый? От них наиболе

290

В бездне морской, вопреки и богам, корабли погибают.Лучше теперь, покорившись велению темныя ночи,На берег выйдем и ужин вблизи корабля приготовим.Завтра ж с Денницею пустимся снова в пространное море”.Так говорил Еврилох, и товарищи с ним согласились.

295

Стало мне ясно тогда, что готовил нам бедствие демон.Голос возвысив, безумцу я бросил крылатое слово:“Здесь я один, оттого и ответ, Еврилох, твой так дерзок.Слушайте ж: мне поклянитесь великою клятвой, что, еслиВстретите стадо быков криворогих иль стадо баранов

300

Там, на зеленых лугах, святотатной рукой не коснетесьК ним и убить ни быка, ни барана отнюдь не дерзнете.Пищею нас на дорогу обильно снабдила Цирцея”.Спутники клятвой великою мне поклялися; когда жеВсе поклялися и клятву свою совершили, в заливе

305

Острова тихом мы стали с своим кораблем крепкозданным.Близко была ключевая вода; все товарищи, вышедНа берег, вкусный проворно на нем приготовили ужин;Свой удовольствовав голод обильным питьем и едою,Стали они поминать со слезами о милых погибших,

310

Схваченных вдруг с корабля и растерзанных Скиллой пред нами.Скоро на плачущих сон, усладитель печалей, спустился.Треть совершилася ночи, и темного неба на онполЗвезды склонилися – вдруг громовержец Кронион Борея,Страшно ревущего, выслал на нас, облака обложили

315

Море и землю, и темная с грозного неба сошла ночь.Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос;Черный корабль свой от бури мы скрыли под сводом пещеры.Где в хороводы веселые нимфы полей собирались.Тут я товарищей всех пригласил на совет и сказал им:

320

“Черный корабль наш, друзья, запасен и питьем и едою.Бойтесь же здесь на стада подымать святотатную руку;Бог обладает здесь всеми стадами быков и баранов,Гелиос светлый, который все видит, все слышит, все знает”.Так я сказал, и они покорились мне мужеским сердцем.

325

Но беспрестанно весь месяц свирепствовал Нот; все другиеВетры молчали; порою лишь Эвр подымался восточный.Спутники, хлеба довольно имея с вином пурпуровым,Были спокойны; быков Гелиосовых трогать и в мыслиИм не входило; когда же съестной наш запас истощился,

330

Начали пищу охотой они промышлять, добываяЧто где случалось: стреляли дичину иль рыбуОстросогбенными крючьями удили – голод томил их.Раз, помолиться желая богам, чтоб они нам открылиПуть, одинокой дорогой я шел через остров: невольно,

335

Тою дорогой идя, от товарищей я удалился;В месте, защитном от ветра, я руки умыл и молитвойТеплой к бессмертным владыкам Олимпа, к богам обратился.Сладкий на вежды мне сон низвели нечувствительно боги.Злое тогда Еврилох предложение спутникам сделал:

340

“Спутники верные, слушайте то, что скажу вам, печальный;Всякий род смерти для нас, земнородных людей, ненавистен;Но умереть голодною смертью всего ненавистней.Выберем лучших быков в Гелиосовом стаде и в жертвуЗдесь принесем их богам, беспредельного неба владыкам.

345

После – когда возвратимся в родную Итаку, воздвигнемВ честь Гелиоса, над нами ходящего бога, богатыйХрам и его дорогими дарами обильно украсим;Если ж, утратой своих круторогих быков раздраженный,Он совокупно с другими богами корабль погубить наш

350

В море захочет, то легче, в волнах захлебнувшись, погибнутьВдруг, чем на острове диком от голода медленно таять”.Так говорил Еврилох, и сопутники с ним согласились.Лучших тогда из быков Гелиосовых, вольно бродивших,Взяли они – невдали корабля темноносого стадо

355

Жирных, огромнорогатых и лбистых быков там гуляло, –Их обступили, безумцы; воззвавши к богам олимпийским,Листьев нарвали они с густоглавого дуба, ячменяБоле в запасе на черном своем корабле не имея.Кончив молитву, зарезав быков и содравши с них кожи,

360

Бедра они все отсекли, а кости, обвитые дваждыЖиром, кровавыми свежего мяса кусками обклали.Но, не имея вина, возлиянье они совершили

Просто водою и бросили в жертвенный пламень утробу,Бедра сожгли, остальное же, сладкой утробы отведав,

365

Все изрубили на части и стали на вертелах жарить.Тут улетел усладительный сон, мне ресницы смыкавший.Я, пробудившись, пошел к кораблю на песчаное взморьеШагом поспешным; когда ж к кораблю подходил, благовоннымЗапахом пара мясного я был поражен; содрогнувшись,

370

Жалобный голос упрека вознес я к богам олимпийским:“Зевс, наш отец и владыка, блаженные, вечные боги,Вы на беду обольстительный сон низвели мне на вежды;Спутники там без меня святотатное дело свершили”.Тою порой о убийстве быков Гиперионов светлый

375

Сын извещен был Лампетпей, длинноодеянной девой.С гневом великим к бессмертным богам обратясь, он воскликнул:“Зевс, наш отец и владыка, блаженные, вечные боги,Жалуюсь вам на людей Одиссея, Лаэртова сына!Дерзко они у меня умертвили быков, на которых

380

Так любовался всегда я – всходил ли на звездное небо,С звездного ль неба сходил и к земле ниспускался.Если же вами не будет наказано их святотатство,В область Аида сойду я и буду светить для умерших”.Гневному богу ответствовал так тученосец Кронион:

385

“Гелиос, смело сияй для бессмертных богов и для смертных,Року подвластных людей, на земле плодоносной живущих.Их я корабль чернобокий, низвергнувши пламенный гром свой,В море широком на мелкие части разбить не замедлю”.(Это мне было открыто Калипсой божественной; ей же

390

Все рассказал вестоносец крылатый Кронионов, Эрмий.)Я, возвратясь к кораблю своему на песчаное взморье,Спутников собрал и всех одного за другим упрекал; но исправитьЗла нам уж было не можно; быки уж зарезаны были.Боги притом же и знаменье, в страх нас приведшее, дали:

395

Кожи ползли, а сырое на вертелах мясо и мясо,Снятое с вертелов, жалобно рев издавало бычачий.Целые шесть дней мои непокорные спутники дерзкоБили отборных быков Гелиоса и ели их мясо;Но на седьмой день, предызбранный тайно Кронионом Зевсом,

400

Ветер утих, и шуметь перестала сердитая буря.Мачту поднявши и белый на мачте расправивши парус,Все мы взошли на корабль и пустились в открытое море.Но, когда в отдалении остров пропал и исчезлаВсюду земля и лишь небо, с водами слиянное, зрелось,

405

Бог громовержец Кронион тяжелую темную тучуПрямо над нашим сгустил кораблем, и под ним потемнелоМоре. И краток был путь для него. От заката примчалсяС воем Зефир, и восстала великая бури тревога;Лопнули разом веревки, державшие мачту; и разом

410

Мачта, сломясь, с парусами своими, гремящая, палаВся на корму и в паденье тяжелым ударом разбилаГолову кормщику; череп его под упавшей громадойВесь был расплюснут, и он, водолазу подобно, с высокихРебр корабля кувырнувшися вглубь, там пропал, и из тела

415

Дух улетел. Тут Зевес, заблистав, на корабль громовуюБросил стрелу; закружилось пронзенное судно, и дымомСерным его обхватило. Все разом товарищи былиСброшены в воду, и все, как вороны морские рассеясь,В шумной исчезли пучине – возврата лишил их Кронион.

420

Я ж, уцелев, меж обломков остался до тех пор, покудаКиля водой не отбило от ребр корабельных: он поплыл;Мачта за ним поплыла; обвивался сплетенный из крепкойКожи воловьей ремень вкруг нее; за ремень уцепившись,Мачту и киль им поспешно опутал и плотно связал я,

425

Их обхватил и отдался во власть беспредельного моря.Стихнул Зефир, присмирела сердитая буря; но быстрыйНот поднялся: он меня в несказанную ввергнул тревогу.Снова обратной дорогой меня на Харибду помчал он.Целую ночь был туда я несом; а когда воссияло

430

Солнце – себя я узрел меж скалами Харибды и Скиллы.В это мгновение влагу соленую хлябь поглощала;Я, ухватясь за смоковницу, росшую там, прицепилсяК ветвям ее, как летучая мышь, и повис, и нельзя мнеБыло ногой ни во что упереться – висел на руках я.

435

Корни смоковницы были далеко в скале и, расширясь,Ветви объемом великим Харибду кругом осеняли;Так там, вися без движения, ждал я, чтоб вынесли волныМачту и киль из жерла, и в тоске несказанной я долгоЖдал – и уж около часа, в который судья, разрешивши

440

Юношей тяжбу, домой вечерять, утомленный, уходитС площади, – выплыли вдруг из Харибды желанные бревна.Бросился вниз я, раскинувши руки и ноги, и прямоТяжестью всею упал на обломки, несомые морем.Их оседлавши, я начал руками, как веслами, править.

445

Скилле ж владыка бессмертных Кронион меня не дозволилВ море приметить: иначе была б неизбежна погибель.Девять носился я дней по водам; на десятый с наставшейНочью на остров Огигию выброшен был, где КалипсоЦарствует, светлокудрявая, сладкоречивая нимфа.

450

Принят я был благосклонно богиней. Об этом, однако,Мне говорить уж не нужно: вчера описал я подробноВсе и тебе и царице; весьма неразумно и скучноСнова рассказывать то, что уж мы рассказали однажды”.