Одиссея авианосца «Энтерпрайз»

12 часов 00 минут. Только что высадившиеся разрозненные подразделения морских пехотинцев приводятся более или менее в порядок. Полковнику Шупу удалось восстановить связь почти с половиной командиров десантных батальонов. Выяснилось, что морские пехотинцы понесли колоссальные потери. По берегу сновали туда-сюда санитары с носилками — они собирали убитых и тяжелораненых и укладывали их в ряд в одном месте. Убитых накрывали с головой пятнистыми накидками — раненым лица оставляли открытыми. У «аллигаторов» работы прибавилось: теперь они перевозили раненых на транспорты. (Самые большие потери на Тараве понесли санитары: 26 человек из 29 на каждый батальон. Продвижение в глубь Бетио развивалось ужасно медленно: на отдельных участках скорость его составляла не больше одного метра. Японцы окопались в бункерах — сразу же за волноломом и вели по десантникам непрерывный огонь, оставаясь неуязвимыми. С берега бункеры были едва заметны, потому как они почти целиком уходили под землю и, похоже, были сложены из нескольких рядов пальмовых стволов, засыпанных песком. Один из них, расположенный за красным сектором № 3, был уничтожен около 13 часов 00 минут. Произошло это так. Кто-то из десантников, прихватив с собой связку динамитных шашек со вставленными взрывателями, незаметно подполз к волнолому и с пяти метров бросил взрывчатку, целясь в амбразуру бункера. Взрывчатка попала аккурат по назначению. Грянул взрыв — из амбразуры повалил дым. Следом двое других десантников подобрались к брустверу: у одного из них за плечами был двухбаллонник с гремучей смесью, а в руках у другого — ствол огнемета с форсункой на конце. Японцы их заметили и открыли огонь. Тогда один десантник изловчился и швырнул динамитную шашку — прямо в амбразуру. Раздался новый взрыв. Потом дверь бункера распахнулась и в проеме показался силуэт в форме хаки. Но не успел японец сделать и пяти шагов, как его с ног до головы обдало струей огнемета. Японец, рванувшись было в сторону, шагнул раз-другой и рухнул ничком наземь, полыхая, как брошенная в костер целлулоидная игрушка. Затем вперед бросились еще трое пехотинцев — но тут же залегли прямо напротив бункера: у горевшего факелом японца начали взрываться патроны в патронташе. Они рвались в течение целой минуты.

Положение к 15 часам 30 минутам. Пляж в «красном секторе № 1»: пехотинцы захватывают стратегически важный плацдарм на западной оконечности Бетио (в форме птичьего клюва) — глубина его составляет сотню метров, никак не меньше. Дальнейшее продвижение затруднено. Пляж в «красном секторе № 2»: десантников практически — нигде не видно; некоторые лежат, прижавшись к волнолому. Восточная  оконечность острова выглядит пустынной: там, похоже, нет ни одной живой души. У кромки воды стоят пятнадцать брошенных «аллигаторов». На подступах к «красному сектору № 1», на мелководье, застыли четыре танка. (В главном командном пункте — на борту «Мэриленда» обсуждается запрос с Бетио: просим авиационной поддержки — бомбами и пулеметами; нужны боеприпасы, артиллерия, лекарства, кровяная плазма.)

16 часов 00 минут. По Бетио наносят удар американские эсминцы и самолеты. Командование, взвесив все шансы, пришло к выводу, что бомбардировку можно провести «аккуратно» — не подставляя под удар морских пехотинцев. Эсминцы приблизились к атоллу больше чем на километр, откуда можно было вести прицельный огонь по всем японским оборонительным позициям, расположенным к югу от места высадки основных десантных сил. Морские пехотинцы слышали звуки бомбардировки с моря в следующем порядке: 1) взрыв снаряда, упавшего на землю; 2) свист снаряда, рассекающего воздух в полете; 3) детонация орудийного залпа. Истребители теперь обстреливали берега Бетио с бреющего полета. Пехотинцы сначала видели, как из двух крыловых и синхронного пулеметов вырывались серо-голубые свинцовые змейки, а следом за тем слышали рокот бортовых 50-миллиметровых пушек, больше похожий на яростное шипение сала на раскаленной сковородке. Пикирующие бомбардировщики атаковали тройками: сперва с неба доносился пронзительный вой, а затем слышалось раскатистое «бу-ух!..» Островная твердь снова сотряслась до основания. Людей засыпало песком, комьями земли, какими-то обломками. И все время, пока продолжалась бомбардировка, один из японских пулеметов строчил не переставая. Кроме пулеметчиков и артиллеристов, американцев встречали снайперы, засевшие за стволами уцелевших пальм. Снайперские патроны были заряжены бездымным порохом, так что, в какой стороне громыхнул выстрел, с ходу было не определить. Снайперы оказались на поверку самыми стойкими бойцами неприятельского контингента: их IK брали ни бомбы, ни снаряды, ни гранаты, ни пули; они могли часами сидеть, затаившись в засаде, и ждать, когда на линии огня появится очередная живая мишень.