Одиссея генерала Яхонтова

Но сенатор Истленд уже утратил интерес к служащему ООН Яхонтову. Виктор Александрович полагал, что дело полностью закрыто. Но вскоре получил повестку в суд. Разговор в суде получился какой-то странный.

— Зачем вы читали лекции об СССР? — спросили Яхонтова.

— Затем, уважаемые судьи, — ответил он, — что американский народ должен знать правду, а не сказки о Советском Союзе, затем, что взаимопонимание и сотрудничество между двумя великими странами, к чему я призывал американскую общественность на протяжении нескольких десятилетий, отвечает интересам как СССР, так и США и является самой прочной гарантией мира, в котором так нуждается все человечество.

Вяло поговорив еще немного в таком же духе, его отпустили, не предъявив никакого конкретного обвинения.

Между тем по маккартистским меркам Яхонтов должен был бы считаться «крайне опасным». За гораздо меньшие «преступления», за гораздо менее явно выражавшиеся симпатии Советскому Союзу людей подвергали суровым наказаниям. В чем же дело? Видимо, перевесило изначальное представление о нем как о белоэмигрантском генерале из аристократов. А может быть, на него просто махнули рукой как на старикашку, с которым все равно скоро расправится само время. Да и всегда ли сыщешь логику в действиях секретных служб? Кстати, и в службах тех тоже были разные люди. Тот самый Смит, который давно «вел» Яхонтова, был вовсе не дурак и не подлец…

Но вызовы в комиссию и в суд все же не прошли даром. Хотя Виктор Александрович по-прежнему ходил в ооновских «стахановцах» и был, как доказала его дальнейшая жизнь, вполне работоспособен, он получил вежливое уведомление, что его возраст перешел все допустимые пределы и ему предлагается оставить службу в Организации Объединенных Наций. Зимой 1952/53 года Яхонтов снова стал «вольным стрелком». Ему шел семьдесят второй год.

Чарли Доули умолил «отставника» немного покататься на только что приобретенной яхте. Яхонтов взял с собой целый чемодан журналов. Закладками были помечены статьи, которые надо прочитать, но при регулярной службе все было недосуг. Чарли тревожился по поводу того, не окончится ли вдруг война в Корее. Вон уже и генерала Макартура сняли, а говорят, он стоял за то, чтобы ввести войска в Китай. Вот бы посыпались заказы на бомбардировщики! Что же будет теперь? Куда повернет руль вновь избранный президент Эйзенхауэр?

Отдохнув — а отдых, Чарли прав, и в самом деле оказался нелишним, — Яхонтов вернулся в Нью-Йорк и на следующий же день с ворохом идей отправился в «Русский голос». Когда он вошел в редакцию, все с напряженными лицами слушали радио.

— Сталин умер, — коротко сказал Крынкин.

Вскоре президент Эйзенхауэр выступил с речью по этому поводу.

«Правда» очень оперативно дала развернутый ответ на речь, предупредив, что политика Советского Союза останется неизменной. В Америке далеко не все узнали об этом. Яхонтову пришлось отвечать на множество глупейших вопросов, вплоть до таких, что не возместит ли новая русская власть убытки, которые понесли американские вкладчики после революции.

Из Европы все прибывали и прибывали дипишники. Некоторые явно тяготели к «Русскому голосу» и к Арров-парку.

В 1948 году это имение у городка Монро к северу от Нью-Йорка приобрела вскладчину большая группа русских американцев, политически тяготеющих к «Русскому голосу». Это были в основном такие люди, как Федор Плотников, — уже хорошо акклиматизировавшиеся в Америке старые иммигранты. Арров-парк находится и красивой гористой местности, там есть озеро. Постепенно вырос поселок из скромных коттеджей, построили небольшую гостиницу, клуб. Некоторые пайщики Арров-парка купили коттеджи в полную собственность, другие предпочитали снимать — на лето, на отпуск, на уик-энд. Здесь можно было целыми днями говорить по-русски. Или по-украински. Здесь пели незабытые песни Родины, танцевали так, как когда-то на Родине. Учили молодежь. На иного посмотришь — чистый американец, по-русски, кроме «здравствуйте» и «до свидания», ничего не знает, а гляди, какую кадриль выплясывает! Здесь проводят митинги, читают лекции, устраивают самодеятельные концерты.

Освобожденный от ежедневной службы, Яхонтов стал чаще бывать в Арров-парке. Все теснее общался он с читателями «Русского голоса», все четче представлял их запросы — это помогало лучше писать. Жизнь ставила много сложных вопросов перед людьми, а люди ставили их перед Яхонтовым. И он отвечал — никогда не жалея времени, чтобы обстоятельно поговорить, если его останавливал какой-нибудь «олд Грег», он же дид Гридько, который уехал с Украины аж в прошлом веке, а теперь вот понять не может, шо за хвигура така цей Даллес…

«Русский голос»

Даже в самые тяжелые годы «холодной войны» «Руский голос» твердо поддерживал рузвельтовскую линию. Газета неустанно выступала за восстановление американо-советского сотрудничества, за мир. Это была борьба. Экономической удавкой, жесткой рукой политического сыска реакция душила прогрессивные русские издания.