Одиссея крейсера «Варяг»

       Но вместе с адмиралом приехали не только корабельные инженеры и мастеровые Балтийского завода во главе со старшим помощником судостроителя Кутейниковым, но также и другие специалисты, как например полковник Меллер и с ним целая партия рабочих с орудийного Обуховского. Все сразу зашевелилось. Энергично двинулась постройка кессона для "Цесаревича", до того бывшая под сомнением, поскольку пробоина не только находилась в корме, где корпус броненосца сам по себе имел сложную форму, но еще и в районе дейдвуда. В итоге кроме кессона пришлось делать еще и лекальную "пробку" между корпусом и дейдвудом, с установкой которой все сооружение достигало должной герметичности.

       Старый кессон "Ретвизана" признали негодным и строили новый. В артиллерийских складах, где в полном пренебрежении валялись орудия и части их установок, забранные еще в 1900-м году из тянь-тзинского арсенала, начали разбираться. Кое-что, пропавшее бесследно, сделали вновь в мастерских порта, и в итоге предоставили на сухопутную оборону до 40 орудий. На батарее Электрического утеса доработали станки, благодаря чему возможный угол обстрела орудий увеличился на 5№. Не мало поработали также вольные техники и водолазы Ревельской спасательной компании, они-то и поменяли лопасть винта на "Севастополе"...

       Адмирал, как ни быстро собрался в путь-дорогу, ничего не забыл, обо всем помнил...

       После громадных нагрузок дневных работ и учений отдыхать всем приводилось урывками: чуть ли не каждую вторую ночь на внешнем рейде происходила локальная мясорубка. Макаров учел мнение Руднева и никогда не отправлял в дозор меньше четырех миноносцев одновременно.

       Кроме них, на внешнем рейде, как правило, дежурил миниум один старый, но довольно опасный для миноносцев противника минный крейсер, "Всадник" или "Гайдамак", с которых сняли минные аппараты и 47-миллиметровые пугачи, зато насовали по полдюжине трехдюймовок. Обычно на рейд выходила еще и канонерка, а в готовности под парами каждую ночь была пара крейсеров.

       Уже через две недели выяснилась разница в подготовке и характеристиках крейсеров, их командиров и команд. Идеальным борцом против чужих миноносцев оказался "Новик" под командой Эссена, закончивший ремонт, бывший следствием попадания в крейсер двенадцатидюймового снаряда в первый день войны. Высокая скорость, шесть скорострельных 120-мм, а так же дерзость и бесстрашие командира, позволяли "Новику" занимать выгодное положение для расстрела миноносцев противника и вовремя уворачиваться от ответных торпедных атак. Вскоре он уже записал на свой счет два миноносца и минный катер.

       Правда, после войны выяснилось, что на самом деле оба миноносца японцы дотащили на буксире до Чемульпо и после ремонта ввели обратно в строй, но утопление тараном минного катера действительно имело место быть. Впрочем, японцы в долгу не остались, и по докладам командиров миноносцев, достававший их "Новик" был потоплен самодвижущимися минами уже минимум три раза. На деле единственными повреждениями лихого крейсера второго ранга были три пробоины от 75 и 57-мм снарядов.

       Вторым по эффективности, на удивление, оказался броненосный "Баян" под командой Роберта Николаевича Вирена. "Аскольд" тоже проявил себя в единственном для него ночном столкновении вполне неплохо, но Макаров предпочитал использовать его в дневных разведывательных выходах. Он, как и "Варяг" с "Богатырем", был недосягаем для броненосных крейсеров японцев и слишком силен для их мелких бронепалубников.

       Зато богиня отечественного производства - "Диана" (ее систершип "Паллада" все еще не вышла из дока, где ей не торопясь - в первую очередь работы велись на броненосцах, "Цесаревиче" и "Ретвизане" - устраняли повреждения от минной атаки в первый день войны) - оказалась не слишком эффективной. Ее многочисленные 75-миллиметровки работали только на близких дистанциях, подойти на которые этому медлительному кораблю было практически нереально. Правда, и японские миноносцы ее предпочитали обходить стороной. Посмотрев на это, Макаров загадочно хмыкнул: "и тут не соврал врачеватель", и приказал снять с "богинь" половину 75-мм пушек, заменив их на четыре шестидюймовки, снятых с берега, а освободившиеся 75-миллиметровки установить по одной на корме каждого миноносца. После этой простой, как табуретка, меры, русские миноносцы наконец-то уравнялись в огневой мощи со своими японскими визави...

       В результате этой бурной деятельности, а также каждодневного траления силами портовых буксиров, катеров, и миноносцев, Макаров смог поддерживать рейд в почти что абсолютной чистоте от вражеских мин и отбить следующую атаку брандеров.