Одиссея последнего романтика

О, сколько раз в каком-то сладком страхе,Волшебным сном объят и очарован,К чертам прозрачно-девственным прикован,Я пред тобой склонял чело во прахе.Казалось мне, что яркими очамиЧитала ты мою страданий повесть,То суд над ней произнося, как совесть,То обливая светлыми слезами…Недвижную, казалось, покидалаПорой ты раму, и свершалось чудо:Со тьмой, тебя объявшей отовсюду,Ты для меня союз свой расторгала.Да! Верю я — ты расставалась с рамой,Чело твое склонялось надо мною,Дышала речь участьем и тоскою,Глядели очи нежно, грустно, прямо.

Безумные и вредные мечтанья!Твой мрак с тобой слился неразделимо,Недвижна ты, строга, неумолима…Ты мне дала лишь новые страданья!

1858

«Страданий, страсти и сомнений…» ^{233}

Страданий, страсти и сомненийМне суждено печальный следОставить там, где добрый генийДоселе вписывал привет…Стихия бурная, слепая,Повиноваться я привыкВсему, что, грудь мою сжимая,Невольно лезет на язык…Язык мой — враг мой, враг издавна…Но, к сожаленью, я готов,Как христианин православный,

Всегда прощать моих врагов.И смолкнет он по сей причине,Всегда как колокол звуча.Уж разве в «метеорском чине»Иль под секирой палача…Паду ли я в грозящей битвеИли с «запоя» кончу век,Я вспомнить в девственной молитвеМолю, что был-де человек,Который прямо, беззаветноПорывам душу отдавал,Боролся честно, долго, тщетноИ сгиб или усталый пал.

16 февраля 1858

Флоренция

Песня сердцу ^{234}

Und wenn du ganz in dem Gef"uhle selig bist

Nenns Gl"uck, Liebe, Gott!

Ich kenne keinen Namen

Daf"ur. Gef"uhl ist alles…

Name ist Schall und Rauch

Umnebelnd Himmelsglut.

G"othe. Faust. I Teil[49]

Над Флоренцией сонной прозрачная ночьРазлила свой туман лучезарный.Эта ночь — точно севера милого дочь!Фосфорически светится Арно…Почему же я рад как дурак, что грязна,Как Москва, и Citta dei Fiori? [50]Что луна в облаках, как больная, бледна,Смотрит с влагою тусклой во взоре?О владыка мой, боже! За душу свою

Рад я всею поющейдушою;Рад за то, что я гимн мирозданью поюНе под яркой полудня луною…Что не запах могучих полудня цветовДушу дразнит томленьем и страстью,Что у неба туманного, серого — вновьСердце молит и требует счастья;Что я верю в минуту, как в душу свою,Что в душе у меня лучезарно,Что я гимн мирозданью и сердцу поюНа сыром и на грязном Лунг-Арно.Тихо спи под покровом прозрачно-сыройНочи, полной туманных видений,Мой хранитель таинственный, странный, больной,Мое сердце, мой северный гений,

17 февраля 1858

Флоренция

Отзвучие карнавала ^{235}