Читаем Одиссея последнего романтика полностью

Комедия ль в нем плачет перед нами,Трагедия ль хохочет вместе с ним,Не знаем мы и ведать не хотим!Скорей в театр! Там ломятся толпами,Там по душе теперь гуляет быт родной,Там песня русская свободно, звонко льется,Там человек теперь и плачет и смеется,Там — целый мир, мир полный и живой…И нам, простым, смиренным чадам века,Не страшно — весело теперь за человека!На сердце так тепло, так вольно дышит грудь,Любим Торцов душе так прямо кажет путь!Великорусская на сцене жизнь пирует,Великорусское начало торжествует,Великорусской речи склад
И в присказке лихой, и в песне игреливой,Великорусский ум, великорусский взгляд —Как Волга-матушка, широкий и гульливый!Тепло, привольно, любо нам,Уставшим жить болезненным обманом…

3

Театра зала вновь полна,Партер и ложи блещут светом,И речь французская слышнаПривыкших шаркать по паркетам.Французский и произноситьТут есть охотников немало(Кому же обезьяной бытьУма и сметки не ставало?).Но не одни бонтоны
{192} тут:Видна мужей ученых стая;Похвальной ревностью пылая,Они безмездно взяли трудПо всем эстетикам немецкимВтолковывать героям светским,Что есть трагизм и то и сё,Корпель и эдакое всё…Из образованных пришлиТут два-три купчика в немецком(Они во вкусе самом светскомСебе бинокли завели).Но бросим шутки тон… Печально, не смешно —Что слишком мало в нас достоинства, сознанья,Что на эффекты нас поддеть немудрено,
Что в нас не вывелся, бичеванный давно,Дух рабского, слепого подражанья!{193}Пускай она талант, пусть гений! — дай бог ей!Да нам не ко двору пришло ее искусство…В нас слишком девственно, свежо и просто чувство,Чтобы выкидывать колена почудней.Пусть будет фальшь мила Европе старойИли Америке беззубо-молодой,Собачьей старостью больной…Но наша Русь крепка. В ней много силы, жара;И правду любит Русь, и правду пониматьДана ей господом святая благодать;И в ней одной теперь приют себе находитВсё то, что человека благородит.{194}
Пусть дети старые, чтоб праздный ум занять,Хлам старых классиков для штуки{195} воскрешают…Но нам за ними лезть какая будет стать,Когда иное нас живит и занимает?Пускай боролися в недавни временаИ Лессинг там, и Шиллер благородныйС ходульностью (увы — как видится, бесплодно!) —Но по натуре нам ходульность та смешна.Я видел, как Рислей детей наверх бросает…И больно видеть то, и тяжко было мне!Я знаю, как Рашель по часу умирает,{196}И для меня вопрос о ней решен вполне!Лишь в сердце истина: где нет живого чувства,Там правды нет и жизни нет…Там фальшь — не вечное искусство!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза