Одна беременность на двоих

Я припарковалась, и мы вышли на улицу. Некогда свободная кофта теперь до последней нити натянулась на двадцати-шести-недельном животе, который теперь уже одержал очевидную победу в размерах с грудью. Теперь, если приставить к соскам линейку, та спокойно встанет вторым концом на середину живота. Идиотское сравнение можно было оправдать тем, что всю прошлую неделю мы резали и клеили рабочие версии нашего итогового плаката о полезности овощечистки. Нам уже стало казаться, что своим лезвием она снимала с нас уже десятую кожу.

Аманда ушла в туалет, а я топталась подле машины, разминая затёкшую ногу, потому что, не водя на дальние расстояния, не научилась пользоваться функцией круиза. Да что же это такое — я ничего, абсолютно ничего не умею…

Вокруг народ прогуливал собак и детей, которые тоже дурели от многочасового сидения в автокресле. Я крутила в руках два банана, чтобы Аманда могла поесть стоя, чтобы не было тошноты. Невдалеке остановилась женщина с мальчиком лет четырёх, который нетерпеливо топал ногой. Я было подумала, что он что-то требует от матери, но оказалось, что давит на асфальте жучков.

— Это плохо, — оттягивала его за руку мать. — Мы не убиваем насекомых.

— Но это был паук, — возмущался мальчик.

— Нет, это были муравьи. Мы не убивали насекомых. Ты забыл?

От их воспитательной работы меня отвлекла вернувшаяся Аманда.

— Какая там грязь. Я в первый раз подобное встречаю. Не будь я беременна, ни в жизнь туда бы не зашла. А они ещё младенцам там подгузники меняют.

— А что делать-то, — я протянула Аманде банан. — Менять-то всё равно надо.

— В машине бы поменяли, но не в этом же дерьме?!

Она очистила банан от шкурки с носика, как правильно, а не с ветки, как удобнее, и засунула в рот, чтобы откусить верхушку. Я нервно заправила за уши волосы, устыдившись сравнения, которое пришло на ум, но поспешила списать всё на фильм и книгу.

— Не понимаю, как взрослый мужик может так одуреть от бабы, чтобы в одночасье забыть семью и профессиональный долг. Неужели и после тридцати они только этим местом думают? — выпалила я, чтобы окончательно прогнать из головы образ банана, с которым Аманда почти разделалась.

— А ты что думала, у них вырастает какое-то другое к этому возрасту?

Аманда вопросительно посмотрела на мой целый банан и пошла к мусорному баку, чтобы выбросить шкурку.

— Мне в фильме больше жену иранца жалко. Муж убил её, потому что решил, что раз ему незачем жить без сына, то и ей не надо. Только, кажется, в современном обществе, чтобы там ни кричали феминистки, за женщину так и будет решать мужчина, пока в мозгу у женщин что-то не повернётся, и они сами не перестанут считать, что у них есть предменструальный синдром. У Хилари Клинтон не было никаких шансов стать президентом, как и Мэг Уитмен никогда не стала бы губернатором Калифорнии. Здесь могут править актёры, но не женщины.

Будто подытоживая свою речь, Аманда распахнула дверцу машины и захлопнула за собой. Я покрутила чёртов банан в руке и, поняв, что не голодна, вернулась за руль. Я засунула банан в подстаканник веткой вверх, чтобы было не так похоже на то, что почему-то до сих пор правит миром.

— Дальше слушать будем? — спросила Аманда, присоединяя телефон к колонкам.

— Давай… Красиво ведь живописует, и главное, как он тонко прочувствовал главную героиню. Странно ведь для автора-мужчины…

— Что странного? Все мы в душе от природы одинаково чувствуем — что мужчины, что женщины. Это общество навязывает нам стереотипы, которым мы обязаны следовать, потому что кому-то кажется, что один обязательно должен подчиняться другому. Но ведь если один будет постоянно принижать другого, из таких отношений ничего стоящего не получится…

— Аманда, — остановила я пустую речь, вдруг подумав про нас с ней. — А что мы скажем твоим друзьям про живот?

— А ничего не скажем. Ответим, что не их дело. Тайну личной жизни пока никто не отменил.

— А твоей матери?

— У меня ещё есть время на раздумье. Главное, ты там ничего от себя не фантазируй, ладно?

Я кивнула, не поворачивая в её сторону головы, делая вид, что сосредоточенно смотрю на дорогу. Что, я опять услышала пренебрежительные нотки в её голосе? Или это у меня навязчивая идея такая, что она считает меня, мягко говоря, не совсем умной? Лучше ехать молча и делать вид, что я внимательно слушаю аудио-книгу, потому что иначе наши отношения точно зайдут в тупик, если вообще думать, что они куда-то идут, а не просто болтаются по ветру, подобно подвешенной на верёвке описанной младенцем пелёнке. Да что же за дурацкие сравнения рожает мой мозг? Похоже, в чём-то Аманда права…