Одна для двоих. + Ещё 2

— А разве нашу Ксюшу можно не любить? — Андрюша воспользовался моментом и забрал обоих детей к себе на руки, переводил взгляд то на одного, то на второго, будто сравнивая чем похожи и чем отличаются друг от друга сестра и брат.

Я смотрела на своих юристов и счастливо улыбалась. Приятно же, когда так душевно к тебе относятся. Женька что-то там пытался сигнализировать мне лицом. А Воробей выглядел немного ошалевшим. Ему немного досталось стресса, когда «телепузики» решили появиться на свет. Это же был рабочий день. И по устоявшейся привычки Воробей, не отходил от меня ни на шаг, пока не передавал меня в руки мужьям.

Незадолго до родов я вообще начала себя чувствовать каким-то переходящим знаменем. Со мной ВСЕГДА рядом кто-то был. И постоянно этот кто-то чередовался со следующим. Спасибо, что без фразы «Пост сдал. Пост принял.»

Но нагоняй Мышу устраивать при свидетелях я, конечно, не стала бы. Поэтому оставила своего помощники пить чай вместе с помощником Вани.

Так и получилось, что «боевая тревога» под девизом «у Ксюши начались роды» — случилась при нем. Мне потом уже Вик рассказывал, что застали в офисе у Вани перепуганного, бледного и дрожащего Воробья, зачем-то с аптечкой под мышкой и с телефоном, чуть ли не в зубах. И отогнать его от меня оказалось невозможным.

Вик быстро сориентировался и направил «воробьиную преданность» в нужное и полезное русло — поручил дозваниваться до больницы, сообщить, что мы уже едем и до врача, с которым о родах договорились заранее.

Думаю, что именно после этих событий Вик наконец-то смирился с фактом присутствия рядом со мной такого преданного помощника. Успокоился и перестал его пугать своими недобрыми взглядами. И в дом пускал уже вполне радушно.

Через несколько дней меня отпустили домой. Никогда не думала, что буду рваться туда настолько сильно. Но больницы всегда на меня действовали как-то угнетающе. А вот стены родного дома… Наверно это было еще одно проявление материнского инстинкта, но мне нестерпимо хотелось забрать малышей из больницы. Только переступив порог родного дома у меня возникло ощущение, что они полностью под защитой и в безопасности.

А еще мне очень хотелось увидеть ту умилительную картину, которой я любовалась сейчас. Вик и Андрюша нянчились и играли с детьми, лежа на диване. Да так и заснули. И малышня, пригревшись на папочках мирно посапывала на груди у каждого. Конечно же предусмотрительный и местами слишком параноящий Вик обложил и себя, и Андрюшу подушками, чтобы не дай бог, малыши с них не скатились. И я, опершись о косяк двери, любовалась ими сейчас.

Наверное, это гормоны, а может быть чисто женское… Но я снова тихо расплакалась, глядя на них. Всех четверых таких любимых и родных.

Мужьям не нужно было говорить, как они мне благодарны за детей. Но они говорили. Обнимали, сверкали счастливыми глазами и зацеловывали меня так, что я, смеясь, начинала отбиваться.

Глава 25. Ксюша

Как вы думаете из-за чего у нас в доме начался следующий этап «звездных войн»? С любовью, конечно… И без криков, чтобы детей не напугать. Но все же горячие баталии разгорелись новым пламенем…

Из-за имен, конечно.

Желающих поучаствовать в процессе «нарекания потомков» в нашей семье было предостаточно. Подключились и бабушки с дедушками. А их у нас аж шестеро! Да, их мнение было вторично. И высказывали они его ненавязчиво. Но все же активно участвовали.

К тому же тех, у кого было незыблемое право дать детям имя — у нас тоже хватало. Наверное, впервые я пожалела, что их у нас НЕ ТРОЕ. Представляете до чего меня довели?

А как иначе? Два поделить на троих — просто нереально. И у каждого из нас, у меня и моих мамонтят, пожелания по именам не совпадали.

— Давайте назовем ее Маргаритой. — покачивая на руках дочку, выдал Вик.

— С ума сошел? — тихо зашипела я. — Нас пожалей. С нашим генофондом она и так боевой и упрямой вырастет. Вот только королевы Марго нам в доме не хватало.

Вик красноречиво закатил глаза.

— Откуда мы можем знать, какой у нее будет характер. Тебя вон Ксюшей назвали. И что?

— И что? — эхом повторила я.

— Да так… Милое, уютное имя… — начал поддакивать Вику Андрюша. — Не помогло, правда, маленький? — Андрюша улыбнулся внимательно рассматривающему его сыну.

Из-за таких слов мужей я даже дар речи потеряла. Ненадолго. Секунд на десять.

— Я так понимаю «на корабле бунт»? Жена перестала устраивать? — нахмурилась я на обоих. — Вот тебе и благодарность за детей.

Замолчала и ушла в спальню. Дверь за собой закрыла, давая понять, что не хочу с ними сейчас говорить. Стало обидно. Нет, ну правда. Я такая какая есть. Если не устраивает характер, зачем тогда было все это затевать? Поразвлекались бы и разбежались.

Минут через пятнадцать в спальню тихо прокрались мои мамонтята, уже уложившие детей спать.

— Котеночек, ну чего ты надулась? — как всегда первым на «мировую» пошел Андрюша. — Мы тебя любим такой, какая ты есть.

Он попытался обнять меня, но я отогнала его. Нечего к обиженным женщина руки свои тянуть.