Одна для двоих. + Ещё 2

Несколько долгих минут явно ошарашенные услышанной только что информацией мамонтята не шевелились и ничего не говорили.

— Твою ж мать! — не сдержался Вик и заграбастал меня в свои объятия, сильно обняв, почти придушивая.

А сзади меня тут же обнял и Андрюша. Я оказалась в таком любимом мной «коконе» рук моих мамонтят.

— Котеночек… Солнышко… Страшно подумать, что ты тут пережила. — Андрюша принялся зацеловывать мое лицо там, куда доставал: висок, щеки, лоб.

— Мама… папа…

Он обнял одной рукой свою маму. Его отец крепко, по-мужски сжал его плечо, но по глазам я видела, что он тоже держится из последних сил.

С другой стороны, ко мне прижалась мама Вика, которая тихо всхлипывала. Я приобняла ее за талию, а Вик прижал к себе. Рядом был и его отец.

Я очень старалась не разреветься опять. Но это было невероятно сложно. Всех присутствующих тут эмоции накрывали с головой. Мужчины старались держаться. А я с мамами мамонтят — тихо плакала.

И рядом по залу прокатывались точно такие звуки и эмоции. Кто-то плакал, кто-то нервно тараторил, кто-то вскрикивал, наконец-то дождавшись появления своего пассажира.

Люди обнимались, прижимали к себе своих родных, которых боялись потерять, что-то говорили, плакали, смеялись, снова плакали. В какой-то момент мне даже начало казаться, что сейчас рыдания просто захлестнут весь зал.

— Все хорошо, котеночек. Уже все хорошо. — бубнил мне в макушку Вик. — Нам просто сказали, что возникли технические неполадки со связью. Но полет продолжается в штатном режиме. Мы и подумать не могли, что самолет пропал с радаров.

Я дрожала в руках своих мамонтят. Видимо так выходило из тела нервное напряжение. Тугой узел страха, который завязался в районе моего солнечного сплетения, наконец-то начал развязываться.

Чтобы до конца поверить в чудо мне не хватало только одного — чтобы мамонтятки взяли на руки наших телепузиков. И тогда я точно, окончательно и бесповоротно была поверить в то, что они ВЕРНУЛИСЬ!

Сейчас же у меня даже сил не хватало на то, чтобы разговаривать. Я вжималась в них обоих и просто слушала. Голоса их родителей, которые пережили вместе со мной весь этот ужас, смеющегося Мыша, который более подробно рассказывал, что тут происходило, как мы все пытались хоть что-то узнать и как ждали хоть каких-то новостей.

Вик и Андрюша успокаивали своих мам, которые все-таки разрыдались не меньше, чем я.

— Котеночек, успокаивайся. — погладил меня по волосам Андрюша. — И поедем домой. Мы безумно соскучились. И по нашим малявкам.

Я кивнула, вытирая слезы. Но двинуться с места не смогла. Будто приросла к Вику. Да и нервы явно сожрали туеву кучу моих физических сил.

Словно услышав мои мысли, Вик подхватил меня на руки и пошел на выход. Я вцепилась в его шею, уткнулась в нее носом. И чувствовала в этот момент себя неимоверно счастливой.

Рядом шел Андрюша и весело рассказывал, как они съездили в командировку, как провели переговоры, о чем договорились. Но я хорошо знаю своего мамонтенка. Ему не было весело. Эмоции родных его тоже сильно проняли. А веселой болтовнёй он отвлекал всех от пережитых эмоций.

Глава 42. Ксюша

Какой себе обычно представляют долгожданную встречу после разлуки с любимым мужчиной девочки? Впрочем, и не только девочки, а и вполне взрослые дамы, мечтающие о большой любви. Чаще всего им представляется, что за первыми «обнимашками-целовашками» последует страстная ночь.

Я тоже так думала.

Ровно до того момента, пока реально чуть не потеряла двоих, неимоверно дорогих мне людей — моих мамонтят.

Нет, никакого секса мы не хотели. Несмотря на то, что долго были порознь и характеры у нас довольно темпераментные.

Все чего мне хотелось в этот вечер — это не выпускать из рук моих мужей. Слипнуться с ними, как пельмешки, и не шевелиться, каждую следующую секунду убеждая свой мозг, что да, они живы, они рядом, вот они в моих руках.

«Цыганский табор» родных и близких, доставив нас домой, разъехался довольно быстро. Все понимали, как важно нам сейчас побыть наедине, только своей семьей.

Я снова расплакалась, но уже от счастья, когда Вик и Андрюша, затискивали и зацеловывали наших телепузиков, все время меняясь ими. Это было трогательно и очень забавно.

Малышня разулыбалась и тянула свои маленькие ручки к их лицам. Тоже видимо не могли поверить в то, что папочки уже дома, целуют их в нос и бодают в животики.

Когда разъехались все, включая родителей, которые предложили забрать детей к себе, я наконец-то выдохнула с облегчением.

Телепузиков я не отдала. Хотела, чтобы НАША семья, самый близкий ее круг — сегодня была в полном составе. Тем более, что дети, устав от переживаний сегодняшнего дня, (и пусть мне после этого рассказывают, что они ничего не понимают до определенного возраста, в жизни больше не поверю) — отключились почти моментально.

Пытались не спать, смотрели на нас, цеплялись своими смешными, маленькими пальчиками за пальцы Вика и Андрюши, но сон их все-таки сморил.

А я тут же оказалась в режиме «пельмешки слиплись».