Одна из нас мертва

Я туго перепоясала мой черный халат и наклонилась над островной барной стойкой, чтобы просмотреть на разложенные на ней документы. Я старалась держать голову с волосами, обернутыми полотенцем, осторожно, чтобы они не выбились из-под него. Сверху лежали документы, которые Брайс положил там только что и в которых подробно излагались условия нашего нового страхового полиса. А нижние бумаги содержали в себе все детали вечеринки в честь нашего новоселья и Хэллоуина: данные фирмы, обслуживающей банкет, меню, списки гостей, данные продавцов, счета и тому подобное.

– Ну что? Как они тебе? – спросил Брайс, сняв галстук и расстегнув три верхние пуговицы своей рубашки с белым воротником.

Я быстро просмотрела бумаги. Увеличение объема покрытия по договору страхования моей жизни до десяти миллионов долларов и до десяти миллионов долларов по страхованию жизни Брайса. Множество специальных терминов. Я точно не знала, что именно я ищу, но продолжала шарить по тексту глазами. Это было похоже на условия обновления айфона – слишком длинно и слишком сложно. Бла-бла-бла, я принимаю. В тех местах, где я должна была поставить свою подпись, были приклеены крошечные стикеры.

– Они выглядят очень официально, – наконец ответила я и посмотрела на Брайса. Мои глаза отдыхали после того, как я вглядывалась в мелкий шрифт.

– Они и являются официальными. Тебе что-то объяснить?

Я покачала головой и, подписав бумаги, собрала их и отдала ему.

Он наклонился и поцеловал меня в щеку.

– Отлично. Подам их завтра утром.

Я сняла с головы полотенце, повесила его на плечо и начала расчесывать пальцами влажные волосы. Мой телефон загудел в третий раз.

– Кто это? – спросил Брайс.

Я пожала плечами. Брайс взял мой телефон, ввел мой четырехзначный пароль и прочел сообщение. Я не имела ничего против того, чтобы он шарил в моем телефоне – ведь мне нечего было скрывать. Но подсознательно это все-таки напрягало меня. Он дал мне на подпись бумаги по страхованию жизни, а теперь читал сообщения на моем телефоне – те самые, которые я пыталась проигнорировать.

– Это Оливия. Она хочет, чтобы ты присоединилась к ним вечером на кутеже, который они собираются устроить для Дженни.

Тяжело вздохнув, я принялась раскладывать счета в стопки: оплаченные отдельно, неоплаченные отдельно. Мне все еще надо было заниматься планированием вечеринки, к тому же после вчерашнего ужина с Дином и Оливией мне совершенно не хотелось встречаться с ней снова. Она была из тех людей, которые выматывают тебя.

– Тебе надо пойти. Это будет весело. – Брайс налил себе бокал скотча.

– Думаю, мы с тобой по-разному понимаем значение слова «весело»

. – Я закатила глаза.

Он подошел ко мне и поставил свой бокал на островную барную стойку. И, положив руки на мою талию, уткнулся лицом в мою шею. Я захихикала, когда его отросшая за день щетина коснулась моей кожи.

– Брось. Со стороны Оливии очень мило устроить этот вечер с кутежом для Дженни. Дженни это необходимо.

– Ну не знаю. Очень в этом сомневаюсь.

Он повернул меня к себе:

– Что ты имеешь в виду? – Он поцеловал меня в лоб.

– Насколько я смогла узнать Оливию, она никогда не делает ничего, чтобы быть милой, – ответила я, подняв бровь.

Он приподнял мой подбородок и поцеловал меня в щеку и в кончик носа.

– О, перестань. Это же не диснеевский фильм, дорогая, а значит, здесь не обязательно должен быть злодей или злодейка. – Он улыбнулся.

– На твоем месте я не была бы в этом так уверена.

Брайс нахмурился – не по-настоящему, а так, как он хмурился, когда хотел добиться своего. Я снова закатила глаза, повернулась к барной стойке и продолжила сортировать бумаги и составлять список дел, которые еще оставалось сделать.

– Пожалуйста, – шепнул он мне на ухо и нежно поцеловал меня в шею. Я пыталась сопротивляться, но в Брайсе было нечто такое, из-за чего ему было трудно сказать «нет».

– Пожалуйста, – проговорил он опять.

Он просунул руку между полами моего халата, и его пальцы, касаясь моих обнаженных бедер, приблизились к самой сердцевине, прошлись по моей чувствительной коже.

– Тебе понравится, если ты скажешь «да», я тебе обещаю, – прошептал он.

Его пальцы проникли глубже. Я испустила вздох.

– Это «да»? – спросил он, целуя мою шею.

Я покачала головой. Мое дыхание участилось. Он стал целовать мою шею еще более страстно, посасывая и кусая ее.

– Это «да»?

Мои вздохи становились все громче и громче. Спина выгнулась. Таз сотрясался. Вздохи превратились в крики. Тело напряглось, как у марионетки, ниточки которой натянуты. Затем одним махом я содрогнулась, и тело расслабилось.

– «Да»? – вопросил он.

Я кивнула.

– Умница. – Он выпростал руку из-под моего халата, поцеловал меня в щеку, взял свой бокал скотча и вышел из кухни.

Брайсу было нелегко сказать «нет». Когда-нибудь он вгонит меня в гроб.

50. Шеннон