Одна минута и вся жизнь

Дана сняла пистолет с предохранителя и поставила его в режим стрельбы очередями. Парни начали стрелять прежде, чем Родька решился. Пули взрыли снег совсем рядом с ними. Родька всхлипнул, вскинул автомат и выпустил длинную очередь. Раздался оглушительный взрыв, Дана только и успела заметить, как взлетели вверх обломки микроавтобуса и люди исчезли в столбе огня. Парни стояли слишком близко к месту взрыва.

«Родька совсем не умеет стрелять. Похоже, в машине была взрывчатка».

Это последнее, что мелькнуло в сознании Даны. Взрывная волна оторвала ее от земли и шмякнула о стену корпуса. Небо погасло.

Мертвым небо ни к чему.

21

– Ты жива, Дана? Боже мой, скажи хоть что-нибудь!

Голос Родьки долетает, словно сквозь слой ваты. Она со стоном открывает глаза. Голова гудит, безбожно ломит затылок, боль в левом плече отдает в висок.

– Не кричи.

Дана пытается сесть, и ей это удается. От боли темно в глазах.

– Ты как, цел?

– Почти. – Родька помогает Дане подняться. – Что это было?

– Я думаю, ты случайно попал в ящик со взрывчаткой. Может, гранаты там у них были, тротил… Ты куда, собственно, целился?

– Да никуда. Просто в их сторону стрелял. Думал, пуль много, какая-нибудь достигнет цели.

– Достигла. – Дана морщится. Не везет ей с напарниками. Впрочем, все, что ни делается, – к лучшему. Ну, почти все. – Машина твоя где?

– Там, в лесу. Они сели ко мне как пассажиры, приставили к голове оружие и сказали, куда ехать.

– Видно профессионалов. Идем, нам пора сваливать, пока сюда не стали стягиваться любопытные – взрыв-то небось все слышали.

Родион, пошатываясь, идет искать свою машину, а Дана решает посмотреть на место взрыва. Она подходит ближе и видит распластанные тела, обломки какой-то аппаратуры. Розовый корпус тоже сильно пострадал. Стекол нет, половину веранды снесло. Дана подсчитывает трупы. Их восемь, трое совсем обгорели, невозможно узнать. Она входит в корпус и открывает дверь спальни, где ночью горел свет. Она выглядит совсем нежилой, никаких следов пребывания людей не видно.

«Профессионалы, Виталька был прав. – Дана выходит на улицу и минует место взрыва. – Никаких следов, никаких ошибок. А новичка просчитать невозможно. Просто случайность – и такой вот финал. Им, наверное, обидно сейчас до колик. Сидят себе в аду, жарятся и злятся. Ладно, ребята, такова жизнь. И смерть не лучше».

Родькина машина подъезжает совсем близко, Дана садится в салон.

– Что ты там искала?

– Ничего. Проверила, все ли в порядке. – Дана видит, что его сейчас стошнит. – Если будешь блевать, открой дверцу и выйди наружу.

– Ты просто чудовище!

– Дурак ты, Родька. Они бы тебя шлепнули – и не почесались. Куда ты едешь?

– Как это – куда? Домой. – Родион удивленно смотрит на нее. – А что?

– В зеркало на себя глянь. Остановят гаишники, что ты им скажешь?

Родион смотрит в зеркальце заднего вида. В нем отражается преотменно грязная, избитая физиономия, в волосах сажа и какой-то мусор. Дана выглядит столь же живописно. Одежда их превратилась в лохмотья.

– Что же делать?

– Ничего, Родька, все путем. Прорвемся. Скоро будет проселок, сворачивай на него.

– А что там?

– А там – дачи. В это время года они пустуют.

– И что мы там?..

– Трахаться будем. – Дана чувствует, что начинает терять терпение. – Ну, чего вытаращился? Там есть колодец, приведем себя в божеский вид и оставим верхнюю одежду. В машине не замерзнем, доедем, зато не будем привлекать ненужное внимание.

Родька кивает. Он почти не соображает, что происходит. Впервые в жизни он оказался в столь экстремальной ситуации и многое о себе понял. В нем родилась уверенность, что он пропустил что-то очень важное в жизни. Сидящая рядом с ним женщина умеет выживать в джунглях, а он, Родька, – нет. Он всегда считал, что ему это ни к чему, жизнь как-то шла по накатанной колее, спокойно и вполне приятно. А тут появляется странная женщина, в которую почему-то стреляют, которую ищут. Она живет в том же самом мире, что и Родька, но совсем в другом измерении. Там есть смерть, боль и страх. Или это то же самое измерение, просто Родька не замечал? Или не хотел замечать, стараясь думать, что подобные вещи случаются где-то далеко и не с ним?

– Чего скис? Что-то болит?

– Нет. Знаешь, я благодарен тебе, ты спасла меня.

– Если бы не я, ты бы нипочем не вляпался в такое дерьмо. Выйдем из машины – пнешь меня хорошенько.

– Нет. Только теперь я узнал, чего на самом деле стою. Похоже, немного.

– Глупости. Для благополучного мальчика ты держался отлично. Тормози, приехали.

Старые домики притаились под снегом. Дана и Родька вышли из машины. Они сразу поняли, что здесь их никто не потревожит.

– Вот, колодец. Давай достанем воды. – Дана отодвигает крышку сруба.

– Там есть ведро?

– Плохонькое, но есть. У тебя в бардачке должно быть мыло, неси сюда. И аптечку тоже неси. Если есть, то тряпку какую-нибудь…