Одна неделя лета

Марго пыталась различить в голосе женщины отношение к себе. Но всё о чём она могла думать, это насколько Мари невозможно красива. Она стояла и беседовала с ней в семь утра, выглядя куда более здоровой и бодрой, чем Марго в свои тридцать три. Кто ещё из них «бабушка»?! Сейчас она вдруг поняла, что женщина, вероятно, собиралась на пробежку, потому что была одета в чёрные лосины и топ нежного кораллового цвета, выгодно выделявшийся на загорелой коже. Русые волосы были собраны в гульку на затылке, совсем как у Ники, когда она вчера рисовала.

— Вы - потрясающе красивы! — не удержалась Марго.

— Спасибо, юная леди. — Мари не выглядела смущённой. Она, казалось, прекрасно знала о своей красоте. — Я планировала пробежку. Может хотите составить мне компанию?

— С удовольствием! — Марго оглядела себя. На ней были джинсы, которые она взяла с собой в поездку, футболка и кроссовки. В принципе, бегать в этом было возможно, но переодеться потом придётся в довольно официальную одежду.

Через час, когда они возвращались обратно, Марго осознала, насколько Мари значительно более вынослива. Даже при среднем темпе, девушка едва дотянула до дома. Пожалуй, надо будет бросать курить.

— Ника никого никогда сюда не приглашала. — Мари теперь неспешно шла рядом. — После смерти Лори... — женщина догадывалась, что Марго скорее всего в курсе этой потери Ники. — Я рада, что Вы здесь. Она вчера выглядела беспечной и счастливой, даже не смотря на внутреннюю борьбу.

— Я тоже рада быть здесь, — девушка улыбнулась и добавила, — быть с ней здесь.. — Марго не сомневалась, что Мари говорила это не для того, чтобы задеть. Скорее было похоже, что она хотела удостовериться, что теперь с её внучкой всё будет в порядке. — Мне понадобилось время, чтобы принять решение. Точнее, я, даже приехав сюда, не знала, что будет дальше. Но была уверенна, что мне необходимо её найти. Здесь или на берегу моря, или в горах, не важно.

— Нет никакого «навсегда», — Мари вдруг сменила тему, сев на край склона и похлопав рукой рядом с собой, предлагая девушке присоединиться. — Есть сегодня. Есть завтра. И даже оно весьма абстрактно. Как минимум поэтому не стоит бояться того, что будет или не будет через три года или пять лет. Жить так - не значит кинуться в пропасть, зажмурив глаза. Как раз наоборот. Жить в страхе от того, что может никогда не произойти, лишая себя счастья иметь «сегодня» – вот это зажмурить глаза. Нужно уметь видеть счастье, ценить его и беречь, не перекладывая на него весь груз прошлого опыта.

— Так вам удалось прожить столько лет, сохранив всё это тепло во взгляде друг на друга? — спросила Марго.

— Ты ловко обходишь углы девочка, — засмеялась Мари. — Ты хотела сказать, сохранив страсть?

— Да... — смущённо ответила Марго. — До встречи с Вами, я думала это невозможно.

— О, мы прошли долгий путь. — Мари посмотрела куда-то вдаль, вспоминая, — я с ребёнком и мужем. Она, вдруг доказавшая мне, что любовь существует и не знает границ. Люди любят придумывать себе преграды, ограничения, стереотипы. Они делят: на «он» и «она», на натуралов и геев, на любовь и секс. Но всё всегда одно. Всё всегда имеет тонкую связь. Нет пошлого, нет того, о чём нельзя говорить друг с другом. И секс, девочка... Секса не было только в советском союзе, поэтому теперь растёт несколько больных поколений. Всё связано. Старость, кстати, тоже выдумка, как и пошлый секс. Старости нет. Есть тот момент, когда люди ставят на себе крест и решают, что им уже поздно, позволяя тяжести прошлого опыта лечь на своё сегодня. Люди в какую-то минуту слабости решают, что это конец. Но, как я тебе уже говорила, девочка, ничто не конечно. — Мари поднялась с травы и протянула Марго руку. — А теперь пойдём, я напою тебя липовым чаем и накормлю блинчиками.

— Звучит бесподобно... — улыбнулась Марго и пошла в след за женщиной, в дом, где каждая досочка из тех, которыми он был оббит по периметру была своего цвета, создавая радугу.

Марго одним рывком забежала под холодную воду в душе, едва сдержав крик. Родниковая вода покалывала тело, пробуждая каждую клеточку. Девушка громко дышала, вставая с головой под ледяной поток. Когда она вышла, отодвинув шторку, то попала прямиком в объятия Ники.

— Я, честно говоря, думала, что ты делаешь тут что-то неприличное, судя по твоим стонам. — С улыбкой проговорила Ника, разглядывая мокрую девушку в своих руках. — Ты невероятно сексуальна.

— Если ты продолжишь так на меня смотреть, — Марго чувствовала влажным обнажённым телом, внутри словно пронизанным ментолом, тепло Ники, — то Мари не дождётся нас за завтраком, а я ещё собиралась выведать её историю любви.

— Ей нужно время, приготовить блинчики. — Ника ослабила объятия и, поддев лямки своего сарафана, стянула его с себя, оставшись совершенно нагой.

— Боги... — простонала Марго, разглядывая тело любимой и чувствуя, что ледяной душ был в прошлом. — Ты слишком красива.

— И слишком возбуждена... — прошептала Ника на ухо девушки, намеренно касаясь его губами. — И это всё твои стоны в душе!