Одна помолвка на троих

Может быть, бабушка? Она единственная, пожалуй, способна выслушать его и не впасть в истерику. Бабушка обойдется без кудахтанья и закатывания глаз. Он позвонил ей, долго слушал гудки, но в конце концов она все же ответила.

– Я сейчас в «У медведя Гоши», в двух кварталах от дома, кофеек пью, – сообщила Клавдия Васильевная немного хвастливым тоном.

– Что это еще за медведь? – опешил Глеб.

– Кофейня так называется, глупая ты голова. Прямо возле супермаркета она находится.

– Никуда не уходи, ясно? – велел Глеб, пристегиваясь ремнем безопасности. – Я сейчас приеду. И закажи мне чашку американо с лимоном.

– Погоди, я запишу, – проворчала Клавдия Васильевна. – У меня тут как раз блокнотик под рукой… Контролирую свои расходы.

– Если тебе нужны деньги… – начал Глеб.

– Мне нужен порядок в голове, а денег у меня достаточно, – отшила его та. – Продиктуй еще раз, чего тебе заказать.

– Американо с лимоном, – скороговоркой повторил Глеб.

Через десять минут он уже подходил к кафе. Возле входа стоял зазывала в шортах, футболке и с медвежьей головой из папье-маше на плечах. Голова была в два раза больше туловища и заваливалась на один бок.

– Заходи, добрый молодец, – сказал медведь пропитым голосом, – у нас сегодня бизнес-ланч со скидкой двадцать пять процентов!

– Практически осчастливил, – проворчал Глеб, взбегая по ступенькам.

Клавдия Васильевна помахала ему рукой. Она сидела за столиком возле окна, умиротворенная, подперев щеку кулачком, и Глебу вдруг стало страшно стыдно нарушать ее идиллию.

– Ну, привет, – улыбнулся он, целуя ее в щечку. – Кофе мне принесут?

– Я передала официанту все, как ты велел. – Клавдия Васильевна ткнула пальцем в свой блокнот.

Там было написано: «Американос Ли Моном». Глеб засмеялся:

– Тоже мне, учительша называется! Какой такой Ли Моном? Кофе с лимоном! Называется – «американо».

– Ну, ты так бы и сказал, – смутилась Клавдия Васильевна. – То-то я и думаю, почему имя у этого американоса китайское…

– Ба, мне нужно с тобой поговорить.

Пока он добирался, желание выложить все одним махом куда-то улетучилось. Глеб испытывал неловкость и не знал, как подступиться к разговору.

– Лучше скажи сразу, что тебя мучает, – разрешила Клавдия Васильевна, сложив руки перед собой. – И давай без своих подходцев. Учись говорить правду в глаза. Я тебе с детства это вдалбливаю.

Глеб сделал глубокий вдох, а потом одним духом выпалил:

– Я изменил Дане.

Клавдия Васильевна моргнула, после чего подняла чашку и отхлебнула глоточек кофе.

– Это у тебя, милый мой, предсвадебный психоз, – заявила она наконец. – Все мужчины старше двадцати накануне столь страшного для них события теряют разум. Или его остатки – у кого как.

– К сожалению, все гораздо хуже, чем ты можешь вообразить.

Клавдия Васильевна устроилась поудобнее на своем диванчике, всем своим видом показывая, что она готова слушать.

– Ну, давай, – приказала она. – С самого начала, с чувством, с толком, с расстановкой.

И тогда Глеб ей все рассказал. Сначала он говорил скупо, отводя глаза, но вот язык у него развязался, речь полилась без остановок, и в конце концов он стал захлебываться восклицательными знаками. А когда закончил, почувствовал себя обессиленным пловцом, выброшенным волнами на берег.

– Выходит, Инга была права, – сделала вывод Клавдия Васильевна и похлопала внука по руке. – Она мне сразу сказала, что эта твоя свадьба накроется медным тазом. Материнское сердце – вещун.

– А вдруг это действительно психоз? – неожиданно испугался Глеб. – Ведь я Агату почти совсем не знаю! Можно воспылать страстью, соединиться в едином порыве, а потом выяснится, что мы совершенно разные люди и жизненные цели у нас разные, и вкусы, и увлечения…

– Да все ты про нее уже знаешь, – отмахнулась Клавдия Васильевна. – Когда она, защищая подругу, тебя папкой шваркнула, то уже была вся как на ладони. И то, что не побоялась поддаться чувствам, многое о ней говорит. Ведь женщины в большинстве своем очень расчетливы, такими нас сделала природа. Нам нужно защитить и вырастить потомство. Нет, Глебушка, все не так просто.

– Но как я брошу Дану?! – простонал Глеб. – Я к ней слишком хорошо отношусь. Наверное, я даже люблю ее. Знаю, звучит ужасно, но она мне не чужая!

Официант принес кофе и поставил на столик. Вслед за кофе появилось огромное блюдо с пирожными.

– Я подумала, что раз платить будешь ты, можно побаловать себя сладеньким, – скромно пояснила Клавдия Васильевна и поблагодарила официанта: – Спасибо, дружок.

– Бабушка! – воскликнул Глеб укоризненно. – Мне нужен совет, а ты…

– Совет, – задумчиво повторила та. – Совет я могу тебе дать.

Она взяла в руки крошечное безе с кремом, оглядела со всех сторон и отправила в рот.

– И?!

Глеб смотрел на нее, как потерпевший кораблекрушение смотрит на удаляющийся плот.

– Пожалуй, есть только один способ не совершить роковую ошибку – доверить все Господу Богу.

– В каком смысле?

– Отпусти ситуацию и не делай ничего.

– Вроде как само утрясется? – растерялся Глеб. И тут же иронически добавил: – Отличный совет!