Одна среди людей

– Я решила уволиться, – как снег на голову обрушила на меня Катя свое признание. – Могу даже объяснить почему. Случай с Даниилом очень показательный. «Неладно что-то в датском королевстве». Можешь не говорить, что при определенных обстоятельствах каждый бы подписал ту кляузу… Но работать рядом с теми, кто это сделал, противно. Буду уходить… – Катя выглядела очень серьезно, и на шутку это совсем не походило, да и зрелые личности такими вещами не шутят. Наверное, ситуация походила на ту, в которую она попала в детстве, когда кого-то побила. Неужели Катя не понимала, что попытка убежать от самой себя обречена на провал? С другой стороны, каждый волен делать что считает нужным, и моя философия невмешательства не должна дрогнуть. Я задумчиво покачала головой:

– Многие сейчас пишут заявления. Кому-то, в свою очередь, сложно работать рядом с теми, кто вернул Даниила. Хотя Дмитрий Михайлович мне сказал, что Даниил теперь будет работать удаленно. Я останусь… Работаю недолго и считаю, что увольняться стоит как раз тем, кто подло поступил.

– Ты, как всегда, права, но, боюсь, тебе будет сложно меня понять. – Катя горько улыбнулась. – Мы с тобой разные – я выросла в спальном районе Москвы среди гаражей вдоль железной дороги, где сильный всегда прав, а ты в буржуазной загранице, где есть психологи для детей, училась в элитной школе… Звучит глупо, но суть именно в этом – у меня совсем другой опыт… И для меня люди вокруг будто все еще играются среди гаражей, а я не хочу всю жизнь проторчать на этой помойке. Я наивно считала, что люди в IT– компаниях лучше по человеческим качествам, а теперь думаю уйти в юридическую фирму и заниматься делами, которые мне интересны, помогать конкретным людям, а не тупо составлять договора и консультировать руководство. Хобби станет работой. Ты как считаешь, стоит вот так, в омут головой?

– Выход из зоны комфорта всегда идет на пользу… Я тебя поддерживаю, подруга, – и я улыбнулась, совершенно искренне и неподдельно, что случалось в последнее время все реже и реже. И все-таки есть плюс от столь внушительного возраста – я научилась разбираться в людях. Будь на моем месте кто-то другой, он мог бы и обидеться или почувствовать себя неуютно от параллелей, которые провела Катя, но я знала, что сказала она так не со зла и вовсе не из зависти к моей приторной легенде о девочке из семьи дипломатов. В ее словах крылась скорее грусть и сердца, щемящая боль то ли о потерянном детстве, то ли о чем-то тяжком, что преследовало ее семью. Катя не выглядела избалованной, наоборот – страсть к нарядам, дорогой косметике и походам по салонам красоты выдавала в ней человека, долгое время всего этого лишенного, кто наконец дорвался до столь вожделенных простых радостей бытия. Еще я размышляла, почему мы так быстро сблизились, и пришла к выводу, что моя новая подруга была так же одинока, как и я. Мы обе притворялись, разница лишь в возрасте. На мгновение мне захотелось открыться, рассказать про себя все-все без утайки – от страданий во время раннего брака без любви и молитв о прибавлении веса, до встречи с Даниилом и его сходстве с Иваном. Но я была не в силах проявлять истинные чувства и эмоции и, можно сказать, на автопилоте отогнала от себя грустные мысли. Меж тем Катя улыбалась мне в ответ. Наш разговор плавно перешел в то русло, которое для меня представляло куда больше интереса – мы заговорили о Данииле.

– Я тут подумала, что было бы интересно защищать в суде интересы Даниила. Но если он остался, то вряд ли станет с кем-то судиться, – с нескрываемым разочарованием поведала подруга.

– А ты бы хотела, чтобы он засудил компанию или Юру с Сергеем? Мне кажется, Даниил не из тех, кто станет подавать в суд. И потом, такая практика не распространена в России. Если бы каждый второй заявлял на соседа, возможно, и Даниил решился бы… – моя наживка оказалась как нельзя кстати, Катя ее удачно проглотила.

– Я согласна, у нас в России люди не знают законов и зачастую страдают. Это одна из причин, почему я стала юристом. Ты права насчет Даниила – я просто выдаю желаемое за действительное. За все три года, что я работаю в компании, он ни разу не произвел впечатления деятельного человека. Хороший программист, но не более. Слышала, что он закончил институт с красным дипломом – такой домашний мальчик, который учился на радость родителям, а жестокая жизнь наказала непонятно за что.

– То есть тебе непонятно, почему с ним так поступили?