Одна в двух мирах

Нет! Не верю! Папа называет его родным сыном. О Праматерь! Как такое возможно?

Глава 9 Придется начинать с начала

Отец Юллы шествовал первым, Ветрова тянулась за ним, Санш пристроился рядом с ней. Коридоры, по которым пришлось идти, производили скромное впечатление, всюду был светлый камень — ни фресок, ни картин, лишь неброские архитектурные элементы. Ветрова чувствовала нарастающую тревогу. Причин для этого хватало, но она никак не могла определить главную. Правитель? Она разочарована? Нет, не это. То, что папуля беглый, не стало неожиданностью. Братец? Санш поглядывал на нее, чуть приподняв бровь, уголки губ прятали сдерживаемую улыбку. Что это: насмешка, чувство превосходства? По большому счету Юле было плевать на взаимоотношения в семье правителя. Изменял его лучистость Райде или нет, нисколько не волновало. Она достаточно переживала из-за собственных родителей. Беспокойство ворочалось скребущим сердце дикобразом по другой причине. Здешняя Элеонора? Нет. Какой бы она ни была, Ветрова не сомневалась, что до папиной жены — доктора медицинских наук, мозголюба и мозгоправа — ей было как до Луны. Так и не определив суть неуютного самочувствия, гостья следом за правителем прошла мимо колонн с кариатидами.

Зал приемов оказался не таким большим, как ожидала Юлька. Стены, украшенные изразцами, выглядели красиво, но не богато. Овальный стол, венские стулья, вдоль окон жардиньерки с цветущими каланхое — вот и все убранство.

Юлькины кавалеры беседовали в глубине помещения. Первой, кто встретил вновь прибывших, была невысокая подтянутая брюнетка, в которой нетрудно было узнать Элеонору Давыдовну. Она приторно улыбнулась, успев бросить вопросительный взгляд на сына, и подала руку:

— Рада знакомству. Мое имя Элоия.

— Юля. — Ветрова тронула холодные тонкие пальцы, едва сдержалась, чтобы не стиснуть их со всей силы.

Одного взгляда на заставленный блюдами стол хватило, чтобы почувствовать головокружение. Хорошо, что ждать не пришлось. Уже через минуту все расселись и приступили к трапезе.

Арык ел спокойно, не поднимая взгляда от тарелки. Уэлер задумчиво ковырял вилкой кусок белой рыбы. Ватс поддерживал беседу с правителем, систематически отправляя в рот кусочки запеченных овощей. Берт смотрел на Юльку и ни к чему не притрагивался. Санш расположился в сторонке с лютней, вдумчиво перебирал струны и чуть слышно насвистывал минорный мотивчик.

Ветрова не стала строить из себя светскую даму, наворачивала рагу с кусочками баранины и едва не причмокивала.

Отец произнес тост за доброе здоровье гостей и пригласил всех остаться в замке хотя бы на неделю. Ветрову это не устраивало, поскольку она и так задержалась в шкуре принцессы. Наспех промокнув губы салфеткой, она схватила бокал белого вина, заботливо протянутый обслуживающим стол пареньком, и высоко подняла, привлекая внимание:

— За здоровье гостей выпью с удовольствием, а вот оставаться здесь никому не надо.

— Что такое? — хозяйка склонила голову на бок.

— Парни давно не были дома. Там наверняка волнуются. Пусть уезжают и ждут приглашения в Росистые луга.

— Разве ты не выберешь жениха? — Жерло наклонился, чтобы видеть девушку, сидящую за Хорхом и Доджем.

— Не сейчас, — Юля растерялась только на секунду, но тут же собралась: — Я должна посоветоваться с матерью, вы же в курсе.

— Но здесь твой отец, — встряла Элоия.

Ей-то что за дело — рассердилась Ветрова. Она лишь покачала головой и стала пить вино. Все последовали ее примеру. Желая сгладить неловкость, его лучистость обратился к сыну:

— Спой нам, Санш. Что-нибудь бодрое.

Тот не заставил себя упрашивать, ударил по струнам и запел приятным энергичным баритоном. Слова были смешные, произносил он их скороговоркой, Юля не успевала разбирать. Зато припев подхватила, выбравшись из-за стола:

Эх-да-лихо, Эх-да-лехо,

Эх-да-лехо Э-хо-хо!

Нам с друзьями не до смеха!

Нам до смеха далей-Хо!

Бессмысленные выкрики подняли настроение, уже со следующего припева к Юле и Саншу присоединились Арык, Берт и Ватс. Уэлер остался за столом и постукивал вилкой, отбивая такт.

Прощальный вечер удался. Юля организовала змейку, подключив к остальным женихам упирающегося Хорха. Братец лупил по струнам со всей силы, как только они, бедные, выдержали. Танцующие «подцепили» и парнишку-разносчика, и служанок-хохотушек, даже хозяйка присоединилась к веселью. Только его лучистость, замахав руками, остался в стороне, не забывая притоптывать под музыку.

Беспокойство отступило, притаившись в дальних отделах Юлькиного сознания, но стоило перевести дух, как выползало из засады.

Если уж быть откровенной с самой собой, Ветрова сожалела, что придется навсегда расставаться с Арыком, Уэлером, Ватсом и Бертом. Однако промедление могло стоить ей жизни в родном мире. Девушка надеялась, что она по-прежнему в клинике, а Элеонора присматривает за «спящей красавицей», но затягивать с пробуждением не стоило.