Однажды

Все больше и больше маленьких крылатых существ слетало вниз, образуя ослепительные круги; их негромкие, но звонкие голоса выкрикивали что-то одновременно и радостно и гневно, фигурки в ореоле яркого пульсирующего света с каждой секундой становились все различимее. Чудовище — тварь, сук-куб — замахало на них обеими лапами, движения его казались неуклюжими, от них легко было увернуться, и крылатые создания — летающие звезды, феи — получали огромное удовольствие, в их непонятных словах явно звучала радость. Игра, которую они затеяли, была опасной, но опьяняющей. До тех пор пока одна из них, размером с крышечку от авторучки, осмелев, не подлетела слишком близко, а скорость ее оказалась недостаточной. Огромная лапа задела ее — крыло сложилось, затем хрустнуло, и фея закрутилась вокруг своей оси, словно поврежденный истребитель. Том ахнул, а маленький домовой рядом с ним испустил пронзительный вскрик, когда фея упала на стол и замерла без движения, то ли оглушенная, то ли серьезно раненная, а ее пульсирующий световой ореол стал тускнеть. Суккуб торжествующе заревел и, не обращая внимания на остальных фей, усиливших атаки — сейчас они бросали порошок прямо в выпученные глаза, размахивали крыльями перед страшной мордой, — поднял оба кулака, собираясь размозжить, сокрушить беспомощное создание. Но, видно, порошок замедлил его движения, сделав чудовище неповоротливым.

Киндред понял, что сейчас произойдет, и успел рвануться вперед и схватить будущую жертву со стола как раз за секунду до того, как два кулака вместе ударили по дереву, с треском ломая его. Молодой человек не сумел удержать раненую фею, его бросок только почти смел ее со стола, но когда она затрепетала на краю, причем одно крыло почти не работало, а второе только начало разворачиваться, еще две феи подлетели и удержали свою подружку на лету, не давая ей упасть на каменный пол.

Том опять почти лежал на столе, прижав к себе кубок, а голова и плечи были открыты для чудовища, нависшего над ним. Он едва успел взглянуть вверх, огромные кулаки поднялись над его головой, тускло-стеклянные глаза поблескивали, но в этот момент что-то схватило его за пояс джинсов и рвануло назад.

Опять соединенные кулаки врезались в стол, и суккуб завыл от разочарования (и боли тоже, хотелось бы надеяться). Киндред выпрямился, а маленький человечек отпустил пояс его джинсов и попытался поддержать его. Домовой тяжело дышал, оттащить Тома от опасного места стоило ему невероятных усилий.

— Бегибегибеги! Недавайемузабратьэто!

Все слова слились воедино, звук казался одновременно и высоким и полузадушенным, но молодой человек понял его превосходно. Может быть, оттого, что уже это слышал, может быть, стал привыкать к его говору; это не имело значения, потому что теперь он знал, что ему нужно сделать. Феи — бесчисленное множество, сотни — пикировали на суккуба, а он неуклюже, как обезьяна, двигался к Тому, задевая костяшками рук; о дерево, яростно отбросив в сторону вазу с фруктами, открытую книгу и что-то еще, что оставалось на столе; воздух наполнился вихрем серебряных пылинок. Чудище не удавалось остановить, а цель его была очевидна.

Внезапно Том почувствовал, что сейчас просто потеряет сознание. Господи, ведь он считается больным, а ему приходится сражаться с монстром из другого мира, который по праву, по всем разумным законам физики и здравого смысла просто не может существовать! Силы угасали, а его поражение буквально смотрело ему в глаза, неотрывно приближалось.

В конце концов, и феи, и маленький человечек, который ни разу за все время, как ему казалось, даже в течение двух минут не оставался одинакового роста — сейчас он был всего дюймов шести высотой, — не могли справиться с огромной неуклюжей бестией, и только Том мог помочь себе.

Когда суккуб добрался до края стола, подняв лапы на высоту плеч, как будто собираясь выцарапать своей жертве глаза, а огромные мускулы на ногах и плечах заблестели от пота под светом верхней лампы, Киндред, повернувшись, дотянулся докрана над раковиной. В трубах булькнуло, а затем струя коричневой воды вырвалась из него, забрызгивая и раковину, и самого Тома. Почти спокойно он перевернул кубок над стоком, смывая то, что осталось от беловатой жидкости. Все, что поплыло в сильной струе воды по дну раковины, он тоже пальцами отправил в сток.

В это мгновение феи взмыли в воздух, как гомонящие птицы, чудище так и замерло в начале прыжка, а крошечный человечек свисал с книжной полки, тараща глаза на Тома.

Все было кончено. Повернувшись к суккубу, Том понял, что нечто — воля? цель? — покинуло злобную тварь. Монстр злобно таращился, пыхтел, но больше не двигался вперед. Как будто воодушевленные действиями Киндреда, феи возобновили свои атаки, подлетая опасно близко, щекоча нос-обрубок монстра, бросая порошок, как конфетти, дергая его за уши, все время переговариваясь мелодичными голосами, а человечек выкрикивал нечто явно одобрительное.