Однажды и навсегда

— Малышка, ты же знаешь, что для меня ты всегда выглядишь прекрасной. И если захочешь, я буду тебя одевать и раздевать, — понижая голос, произносит он, с обожанием глядя на Джилл.

— Ладно, друзья, давайте вы поговорите о своей интимной жизни в другом месте, — отвечаю я, взяв бокал шампанского с подноса официанта. В толпе женщин в вычурных нарядах, замечаю Маркуса и машу ему рукой.

— Пойду, поговорю с Маркусом, ещё увидимся, голубки, — целую подругу в щёку и ухожу. Скорей всего они сейчас же испарятся с вечеринки, мечтая воплотить в жизнь свои пошлые фантазии. Несмотря ни на что эта парочка, кажется, постоянно занимается сексом. Не то чтобы я завидовала, просто всегда считала свою подругу скромницей, пока не нашла в её спальне пару костюмчиков из секс-шопа. После этого я всегда стучусь, прежде чем войти к ним в дом или любую из комнат. Не хочется в следующий раз застать их в компрометирующей позе.

— А вот и моя талантливая ученица! — восклицает он, поднимая свой бокал с шампанским вверх. Женщины вокруг него расступаются, обращая все свои взгляды на меня. Каждая из них надела наверняка самые дорогие и вычурные украшения, какие только нашли. Такие мероприятия многие воспринимают за шанс похвастаться своим богатством, парнем или карьерой. Эти видимо относятся к первой категории.

— Маркус, вижу, ты нашёл себе новых друзей, — не без тени сарказма заявляю я, на что женщины улыбаются ещё шире. Боюсь, что ещё немного и их рты порвутся от такой натяжки.

— Я всегда нахожу себе друзей, дорогая. Но сейчас не об этом. А о том, что я вырастил из тебя настоящее сокровище. То, что я увидел сегодня, просто снесло мне крышу. Я в большом и приятном шоке. Ты потрясла сегодня многих влиятельных людей. Так что приготовься собирать урожай. И это всё благодаря мне, — женщины вокруг него энергично кивают головами, словно китайские болванчики. Жуть какая-то. А вот Маркусу уже пора заканчивать пить. Когда он начинает восхвалять себя любимого это начало конца. В Париже я становилась неоднократным свидетелем его бурных пьянок и не хочу, чтобы это повторилось тут.

— Маркус, дорогой мой, пойдём, прогуляемся, — беру его под руку, фальшиво улыбаясь его новым подружкам. Каждая из них смотрит на меня убийственным взглядом. Конечно, некоторые из них уже мечтали выйти за него замуж, а тут являюсь я и порчу всю малину. Вхожу в азарт и прижимаюсь к Маркусу ближе, после чего подмигиваю этим фальшивым куклам и увожу от них этого золотого мужчину. Только на улице я даю волю своим эмоциям и начинаю хохотать.

— Ох, Маркус ты никогда не умел разбираться в женщинах, — качаю головой и усаживаю его на скамейку у магазина. А сама иду к обочине, пытаясь поймать такси. Свежий ночной воздух, холодит кожу, но я не обращаю внимания. Вдыхаю весенний запах, наслаждаясь спокойствием и тишиной. Наконец, жёлтое такси останавливается, и я помогаю Маркусу сесть в машину.

— Маккензи Джонс — моя золотая девочка, — бормочет он, забираясь на заднее сиденье машины, — прости меня, дурака.

— Ничего страшного, — улыбаюсь ему и захлопываю дверь.

— Отвезите его в отель и помогите добраться до номера, — говорю я водителю и даю ему две сотни.

— Будет сделано, — отвечает он, и машина отъезжает от тротуара.

— Кто бы знал, что Маккензи Джонс такая добрая душа, — слышу я глубокий мужской голос с лёгкой насмешкой. По рукам тут же бегут мурашки, но я говорю себе, что это от холода, а не от голоса Джека Хастлера.

— А я не знала, что ты интересуешься модой, — парирую я, поворачиваясь к нему лицом. Чёрт! Лучше бы я этого не делала. Безбашенный парень в татуировках и кожаной куртке куда-то пропал и теперь передо мной стоит мужчина в чёрном смокинге, белой рубашке и галстуке-бабочке. Чёрные волосы идеально уложены, а в левом ухе блестит еле заметная серёжка. Он наваливается на стену позади себя и складывает руки в карманы отглаженных брюк. Его взгляд свободно ощупывает меня с ног до головы, после чего он удовлетворённо хмыкает. Я стою, на месте, решая остаться здесь или зайти внутрь. И хоть правильней было бы уйти, я не двигаюсь с места ни на шаг. Складываю руки на груди, чтобы казаться сильной и независимой и смотрю на него самым безразличным взглядом. Нельзя просто так сдаваться. Он этого не заслужил.

— На самом деле, — он отходит от стены и направляется ко мне, пока не встаёт напротив, почти вплотную. Джек убирает непослушную прядь с моего лица, приподнимая моё лицо за подбородок. Его рука обжигает мою холодную кожу. В горле мигом пересыхает, и я стараюсь не дышать. Красивое, волевое лицо с пылким взглядом меня гипнотизирует. Я больше не знаю, кто я и зачем нахожусь тут. Моя голова пуста, в ней нет никаких мыслей. Всё что я знаю, это то, что мне нравится ощущать прикосновения Джека. Нравится чувствовать этот опьяняющий аромат его одеколона. — Я интересуюсь тобой, Маккензи Джонс, — договаривает он, после чего отходит назад, тем самым разрывая наш зрительный контакт, отчего я словно просыпаюсь.

— Что? — спрашиваю я, не до конца понимая, что сейчас произошло.