Однажды мы придем за тобой

«Угу, и кошелек, видимо, тоже», — подумал я. Знаю, сколько юристы за свои услуги берут… Был бы я умный, сам пошел бы на юриста или на врача. Болеют и ссорятся люди всегда, с самого начала истории.

— Кстати, — словно прочитав мои унылые мысли, добавил мистер Харрисон, — консультации у меня платные и дорогие, но советы я даю даром. Особенно смышленым юношам, которые, возможно, когда-нибудь станут моими клиентами. Например, если захотят заключить брачный контракт. — И заговорщически подмигнул. И я решился:

— Мистер Харисон, скажите, а вот если я нашел деньги — считается ли, что я их украл?

— Нет, конечно, — пожал плечами мистер Хариссон. — Даже если эти деньги были переписаны и учтены, сам факт их наличия у тебя не доказывает то, что ты их похитил. Более того, их у тебя даже изъять не смогут. Если, конечно, ты их действительно нашел, а не украл.

— А если это не деньги, а вещь? — уточнил я.

Мистер Хариссон поморщился:

— Смотря что за вещь. Если она уникальна, если существует запись о том, что она принадлежит мистеру N, у тебя ее изымут и передадут ему, но других последствий не будет. А если это ширпотреб, то и изъять не смогут. — И, подмигнув, добавил: — Нашел что-то? Ну, колись уже, я могила.

— Ага, — покраснел я. Не возьмут меня в шпионы, не умею тайн хранить. — Штука дорогая, — электроника…

— С этого бы и начинал, — разулыбался мистер Харрисон. — Не боись, парень, есть три тайны: тайна исповеди, врачебная тайна и юридическая. Разгласить их — значит поставить жирный крест на репутации, а я хоть и прикован к этой железяке, но репутацией дорожу.

— Мистер Хариссон, — сочувственно сказал я, — вы же обеспеченный человек. Купили бы себе вместо этой дребедени экзоскелет, вам это по карману. А то и вообще имплантировали себе его — не то что ходить, прыгать можно…

Юрист запустил руку в карман на боку коляски и достал пачку сигарет, украшенную традиционной картинкой с выкидышем.

— Знаешь, Поль… не доверяю я этой машинерии. Я из того поколения, которое в детстве смотрело «Терминатор». А ну как оно взбесится и потащит меня на крышу какого-нибудь небоскреба, а оттуда пешком вниз через парапет? Согласись, жуть: идешь и знаешь, что сейчас сбросишься с крыши. И сделать с этим ничего не можешь…

Я поежился. И правда, страшно, если так подумать. Вслух же сказал:

— У вас прекрасная фантазия. Книг не пишете?

— Не-а, — пожал плечами мистер Харрис. — Так, иногда сценарий для НВО подгоню, на стакан виски по субботам хватает…

— Че, правда? — У меня даже глаза на лоб полезли.

— В новом сезоне их «Холмса на Манхэттене» мои серии — четвертая, пятая и седьмая, — ответил он. — Хочешь, расскажу, что в седьмой, она еще не вышла. Проверишь.

— Нет, спасибо, — отказался я. — Не люблю спойлеров, и… я вам и так верю. С чего вам лгать?

— Для лжи, дружок, иногда причины не нужны, — ответил мистер Харрисон. — Но я тебе не вру. Так вот, о твоем деле. Говорят, ты хорошо в компьютерах разбираешься?

— В наше время в компьютерах каждый второй хорошо разбирается, — пожал плечами я.

— Вот и посмотри в Сети, на кого имей твоей находки зарегистрирован. Сейчас технику по-другому не купишь — платишь-то по карточке, это тебе не «Вулмарт» или «Старбакс». А как карту система акцептирует, сразу и записывает на это имя имей купленного оборудования. Сайт с базами сам найдешь, ты в этом лучше шаришь, чем я. Вообще, — мистер Харрис подмигнул, — слыхал я, что эту информацию можно переписать, как говорит мой внук из Майами, — ламмер справится левой пяткой. Фил, он вроде тебя, тоже, дай ему волю, жил бы в Сети…

— Вы толкаете меня на преступление? — спросил я, подняв бровь. — Я ничем таким не занимаюсь!

И, подмигнув, добавил:

— Спасибо за совет, мистер Харрисон. Я ваш должник.

— Никогда не говори этих слов юристу. — Мистер Харрисон улыбнулся во все свои тридцать два прекрасных зуба. — И вообще, следи за языком. В наше время его пробег дороже поездки на «Роллс-Ройсе».

— Учту, — сказал я, пожимая протянутую руку. — Мистер Харрисон, вы для меня делаете больше, чем родители.

— Ты это брось, — посмурнел юрист. — Ничего ты о своих предках не знаешь. Поверь, они достойны любви и уважения.

— Откуда ж мне о них знать, если они ничего не рассказывают! — ответил я. — Может, вы…

— Нет, — отрезал мистер Харрис. — Родители правильно делают, что молчат. Не сейчас. Ты еще растешь, у тебя личность не устаканилась. Черт его знает…

Он замер, подперев челюсть двумя пальцами, и сказал:

— Заболтался я с тобой. Пойду, у меня дел еще на сегодня немерено. Помни, что я сказал, а нужна будет консультация — приходи. Если платить бабки — лучше уж тому, кого хорошо знаешь.

И, развернув коляску, покатил по дорожке к дому.

Слова мистера Харриса озадачили меня так, что я даже про планшет ненадолго забыл. В них была какая-то тайна, интригующая и опасная, и связана она с моим рождением. Что же скрывают родители, да еще такое, за что я их должен любить и уважать? Может, у матери были трудные роды… в ходе которых она потеряла руку? Я нервно хохотнул. Как можно потерять руку при родах? Бред.

Тем не менее…