Однажды ночью в августе

Манолис вышел на балкон и посмотрел вниз. Отсюда он мог прекрасно рассмотреть нарушительницу покоя: яркую блондинку с крашеными волосами и искаженным от гнева лицом, отчего ее возраст определить было трудно.

Женщина посмотрела вверх, заметила Манолиса и принялась вопить с новой силой:

– Я убью их! Я убью их обоих!

Обеспокоенные криками, из окон стали высовываться жители окрестных домов по обеим сторонам улицы. Подобные драмы, в какое бы время суток они ни разыгрывались, неизменно собирали большую аудиторию, и сторонние наблюдатели ощущали себя зрителями на спектакле. Большинство соседей были в курсе, что Агати сдавала комнаты девушкам определенного рода занятий. Предполагалось, что в дверях пансиона вот-вот появится какой-нибудь полный сожаления и раскаяния семьянин и ревнивая супруга потащит его домой за шиворот. Такое уже случалось прежде, и подобное зрелище доставляло публике немало удовольствия.

Женщина продолжала колотить в дверь пансиона, не переставая вопить. Манолис все так же смотрел на нее с балкона, и потому она задрала голову и прокричала:

– Впусти меня! Слышишь, паршивец? А ну, открой дверь!

По звуку ударов Манолис определил, что женщина колотит в дверь не голыми руками, а чем-то тяжелым. Возможно, металлическим. Сейчас эта гарпия поймет, что входная дверь закрывается на простую задвижку, и выломает ее… Мешкать нельзя! Манолис бросился в комнату, надел брюки и побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступени. Остальные жильцы тоже выскочили из своих комнат – многие в одном белье – и столпились на лестничной площадке.

Когда Манолис спустился, женщина уже успела прорваться внутрь и теперь стояла в коридоре, размахивая пистолетом и продолжая вопить. Узнав в Манолисе мужчину с балкона, она выстрелила из пистолета в потолок.

– Просто скажи мне, где Костас и эта женщина, ты, гад! Говори немедленно! Иначе следующую пулю я выпущу в тебя!

Манолис медленно поднял руки, стараясь казаться как можно более дружелюбным.

– Я знаю, кто она, – чуть более спокойным тоном продолжила женщина. – Какая-то пожилая певичка из бузукии

. Я это знаю наверняка. Его никогда особо не тянуло на молоденьких, ха! Потому что ни одна молоденькая дурочка даже не взглянула бы на него.

Манолис внезапно понял, что женщина нашла именно тех, кого искала. Что бы за всем этим ни стояло, он решил любой ценой защитить Агати. Дверь в ее квартиру оставалась закрытой, и Манолис молился, чтобы хозяйка не вздумала высовываться. Если она выйдет, эта женщина точно ее застрелит.

Он понимал: единственное, что можно сделать в данной ситуации, – попытаться успокоить эту гарпию. И для начала он должен дать ей выговориться.

– В нашей стране, видишь ли, не так-то просто спрятаться. Думаешь, между Салониками и Пиреем большое расстояние? Если ты работал в порту на севере, куда ты подашься в первую очередь?

– Я не знаю, – мягко ответил Манолис, пытаясь вовлечь эту даму в диалог. – Просветите меня.

– В порт на юге! Ведь это очевидно, да? Любому дураку это ясно. Потом бы он наверняка отправился на острова и попытался спрятаться на верфях Андроса или Хиоса.

Ее рука дрожала так сильно, что она с трудом удерживала пистолет, не говоря уже о том, чтобы нажать на спусковой крючок. Однако Манолису не нравилось, что дуло пистолета все еще смотрит прямо на него.

– Может, его стоит поискать именно там? – храбро предложил он.

– Я не так глупа, как может показаться. На то, чтобы разыскать его, у меня ушло несколько месяцев, но все же я здесь. Как только я оказалась в Пирее, все, что мне нужно было сделать, – это постепенно сужать поиски, и в конце концов я нашла то, что искала. Ты ведь знаешь, где он?

Она впервые перевела дыхание, давая тем самым понять, что теперь очередь Манолиса отвечать на ее вопросы.

– Кирия… – мягко начал он. – Госпожа… – Не впервые ему приходилось успокаивать разгневанную женщину своим ласковым голосом. Он точно знал, каким тоном следует произнести следующие слова. – Прошу вас, успокойтесь. Вы уверены, что попали в нужное место? Думаю, произошла какая-то ошибка.

Женщина наконец опустила пистолет. Она немного успокоилась, как будто рассказ о собственных долгих поисках помог ей выпустить пар. Она уже не кричала, а говорила.

– Я ищу Костаса, – пояснила она. – Костаса Константинидиса.

В этот момент дверь в квартиру Агати приоткрылась. Манолис всей душой надеялся, что его хозяйка не отважится противостоять жене своего любовника. Поскольку в противном случае даже он – при всем его обаянии – вряд ли сможет разрядить этот конфликт.

Но вместо Агати в проеме двери появилась Элли, хрупкая и тоненькая в своей длинной ночной рубашке. Вид этой святой невинности немедленно разрядил накалившуюся было обстановку в коридоре пансиона.

– Что случилось, кирие Манолис? – прощебетала она.

Вломившаяся в их жилище женщина безвольно опустила руку, сжимавшую пистолет.

– Чем мы можем вам помочь? – спросила Элли у этой сумасшедшей таким спокойным тоном, как будто та пришла к ней снять комнату на ночь.

Женщина снова разразилась гневными тирадами.