Однажды в Москве. Часть II

Я не помню столько стоял у могилы, размышлял и вспоминал. И как, держа меня за локти, увели Романовы. Даже отъезжая от кладбища, я мысленно все еще находился у могилы Джулии и продолжал “общаться” с нею. Пока не уснул на заднем сиденье и не провалился в счастливое небытие…

Несколько часов сна подбодрило меня. Проснулся, когда уже рассвело. Снег прекратился. Припарковав машину у обочины недостроенного здания, братья всю оставшуюся ночь не глушили мотор и не выключали печь. Потому я даже вспотел.

Мы еле отыскали и доехали до заправки. Топливо было на исходе. После я объяснил братьям, как проехать к дому Хаджимурата Магомедказиева.

…В хлебобулочную зашли оба братья Романовы – Павел в форме, следом Толик, усиленно старающийся изобразить в своем криминальном фейсе что-то ментовское. Я высадил братьев за несколько кварталов до дома Хаджимурата.

Про миссию Харчиева был информирован только Хаджи. Но и остальные исламисты следили за новостями и могли догадаться, что произошло, разобрав цепочку событий. Хотя бы этот “ворчливый” Абдул, который был свидетелем нашей встречи. Раз ворчит, значит недовольный. А какие тараканы водятся в затуманенной религией голове недовольного человека, я не мог знать.

Все эти острые углы должны были возникнуть после появления по телеканалам информации об участии в теракте в Краснопавловске Магомеда Харчиева. Я понимал, что, если Трофиму понадобились документы Харчиева, значит возникли осложнения с “бытовой” версией ФСБ, которую, вероятно, продвигала партия Никитина. Капают на прессу видимо и люди Куцебы, и МВД, которое негласно вело свое расследование. Обычно МВД всегда дистанцировался от КГБ-ФСБ, не лез на рожон. Позже Тощий мне сообщит, что погибший майор милиции был родственником одного из замов министра МВД.

Но то, что для россиян готовилась очередная “кавказская” версия теракта, было ясно как дважды два…

Братья вернулись спустя час. Как я и их проинструктировал, зайдя в хлебобулочную, Павел показал удостоверение и потребовал встречу с хозяином заведения. Якобы поступила жалоба – кто-то пожаловался на продукцию и теперь надо разобраться. Хозяина вышел представить сухощавый и долговязый Абдул, но его внешний вид не соответствовал упитанному Магомедказиеву, которого я описал. Потому Старший так гаркнул на него, что Абдула из магазина ветром сдуло, а спустя некоторое время появился разъяренный, как пещерный лев настоящий хозяин заведения.

Когда Павел многозначительно намекнул о необходимости конфиденциального разговора, губы Магомедказиева скривились в презрительной усмешке. Он предположил, что менты, как всегда, раскручивают его на бабло. Потому без слов поманил их за собой во двор дома, внутрь маленького помещения, выполняющего назначение то ли подсобки, то ли сарая. Убедившись, что они наедине с хозяином, Павлик вытащил из-за пазухи продырявленный пулей Коран Харчиева.

– Твой друг велел передать тебе “салам” и еще просил передать, что Магомед стал шахидом. Да благословит его душу Аллах!

Магомедказиев моментально преобразился в лице, побледнел:

– Ва алекума-салам!.. – ответил глухим голосом. После произнес короткую молитву, беззвучно шевеля губами.

Лишь после он взял Коран из рук Павла, поцеловал и поднес к своему лбу.

– Это мне?

– Нет. Коран – ключ доверия между нами. – Павел. – Он завещан покойным твоему другу.

– А где он сам? – спросил исламист, словно нехотя возвращая книгу.

– Далеко отсюда. От него тебе сообщение.

– Я слушаю…

Когда я пролистывал помятый “советский” паспорт Харчиева, на колени упало маленькое черно-белое изображение. С него на меня глядела улыбающаяся молодая женщина в платке, держащая на руках маленькую, видимо, недавно проснувшуюся девочку с сонными глазами. Рядом стоял мальчик, гордо вытянув осанку. Его не по возрасту взрослые глаза дерзко вглядывались в мир, который в скором приготовит ему и родным столь трагическую кончину. Невольно вспомнил слова Харчиева.

“Я сына учил, что можно преклонить колени только перед Аллахом…”

– Ты предупредил, чтобы он уничтожил все улики пребывания Харчиева в его доме?

– Да, – Павлик кивнул. – Потому и он принес эту фотку… Рома, зачем понадобился им паспорт этого смертника?

– Ты не понял? Наверняка хотят и это повесить на нашего брата.

– То есть на кавказцев?

– Да, дорогой. Хорошо, мы есть. Все проблемы решаем.

– Так он действительно кавказец, – пробурчал Толик.

– Да, взрывчатку на него тоже надели кавказцы. И семью его уничтожили кавказцы. А Сталин был русским…

– …

“Идентифицировав Харчиева, ФСБ будет пробивать его контакты, даже если с нами договорятся. Просто, по специфике работы. И выйдут на Магомедказиева. Достаточно будет вытрясти агентуру в Соборной мечети.

Надо все детально обговорить с Никитиным…”

Я сжег фотку. Постепенно она превратилась в пепел.

– Зачем ты это сделал? – удивленно спросил Толик. – Отдал бы вместе с паспортом Трофиму…

Я не стал объяснять. Не было ни сил, ни желания. Заметил, как понимающе кивнул Павел.

– Ну что, поедем к Тощему? – Толик пожал плечами.