Однажды весной

– Подожди, Ира, – охладила ее пыл Алла Генриховна, выпуская облачко дыма. – Все дело в том, что уроки платные, понимаешь? У меня есть несколько учеников, с которыми я занимаюсь на дому. Я преподаю два раза в неделю. Урок длится два астрономических часа. Занятие стоит двенадцать долларов – это вполне умеренная плата.

Ира быстро прикинула в уме. Двадцать четыре доллара в неделю, девяносто шесть долларов в месяц. Девяносто шесть умножить на тридцать с лишним … Сумасшедшие деньги, тем более каждый месяц! Во всяком случае, у них в доме таких свободных денег не было.

– Извините, Алла Генриховна. – Ира стала собирать рисунки в папку. – Я не могу себе это позволить.

– Понимаю. – Алла Генриховна прикусила губу. – Очень жаль. Ты талантливая девочка.

Ира встала. Вот теперь еще и это. Мало ей неприятностей? И чего ей не сидится дома?

Ира пошла к выходу, таща папку, превратившуюся в обузу.

– Задержись немного, – остановила ее художница, придерживая входную дверь. – Я попробую договориться, чтобы тебя зачислили в мою группу в Школе искусств, – внезапно предложила она. – Но только и там придется платить.

– А сколько? – неуверенно спросила Ира.

– Пока ученики платят шестьсот двадцать рублей в месяц, возможно, к осени плату несколько поднимут, но ненамного.

– Спасибо, – заулыбалась Ира. – Думаю, что это мне по карману.

– Вот и замечательно. Тогда позвони мне через недельку. Обязательно позвони.

– Я обязательно позвоню, – пообещала Ира и побежала по ступенькам вниз. Удивительное дело: папка в ее руках снова стала невесомой.

Конечно, семьсот рублей на занятия рисунком Ира может взять и у родителей – эта сумма не проделает дырку в их семейном бюджете. А может и сама заработать. Летом она никуда не собиралась уезжать, так что к осени вполне смогла бы накопить некоторую сумму про запас. Девушка не сомневалась, что среди такого количества предложений, на каждом углу обещающих энергичным людям приличные заработки, она сумеет отыскать что-нибудь подходящее и для себя.

Первое, что спросила Ира, когда вернулась домой, было:

– Мне никто не звонил?

– Нет, – ответила мама и поспешила на кухню, греметь кастрюлями.

Что ж, этого следовало ожидать. Если Илья так и не удосужился позвонить ей в прошедшие дни, почему он вдруг решит сделать это сегодня? Ира старалась не думать об Илье, но это было равносильно попыткам не дышать. Она убеждала себя, уговаривала, но все было напрасно – ее первая любовь стала для нее самым большим счастьем и самой большой мукой. Снова и снова перебирала она в уме события последней встречи с Ильей, вспоминая их последний разговор. Действительно, что-то не сходилось, не вязалось, как выразилась Аня, но почему? Ира чувствовала себя правой «на все сто». Вот только если человек уверен в своей правоте, разве он может быть таким несчастным, как она сейчас?

10

– Ребята! Постройтесь на линии парами! – Прикрикнул физрук Лапушка, получивший свое прозвище за привлекательную внешность и добродушный характер. На самом деле его звали Игорь Вячеславович – трудно произносимо И неудобоваримо; куда приятнее называть двадцатипятилетнего преподавателя Лапушкой. Что все и делали.

– Чего надрывается? – сказал Борька Шустов, поглядывая на Иру.

– Лапушке положено, работа такая, – ответила она, завязывая волосы в хвост, чтобы не мешали.

Сегодня им предстояла стометровка и прыжки В высоту. День выдался теплым, и ребята уговорили Лапушку сдавать зачет на воздухе. Девчонки разминались у ямы с песком, уступив мальчишкам беговую дорожку.

– А ты симпатичная, – внезапно сказал Шустов, окидывая фигуру Иры оценивающим взглядом.

– Шустов, ты что? Солнышко припекло? – усмехнулась Ира и шутливо прикоснулась к его лбу рукой.

Она выглядела весьма обыкновенно в своем темно-синем адидасовском костюме и кроссовках.

– Брось, – сказал он, сжимая ее пальцы в своей ручище.– Пойдем сегодня в кино?

– Это неудачная идея, – ответила Ира, слегка растерявшись.

От кого, от кого, а уж от Борьки она подобного предложения не ожидала. Все знали, что ему нравится Света Красовская. Вероятно, он разглядел Иру после того, как ее у школы стал встречать Илья… «Встречал Илья», – поправила себя Ира, подавив вздох. Она освободила свою руку в ту секунду, когда к ним подбежала Аня.

– Тебе чего нужно, Шустов? – спросила она, почувствовав неладное.

Борька окинул ее быстрым взглядом.

– Отвали, Малышева, не видишь, мы разговариваем.

– Это тебе кажется, что мы разговариваем, – строго сказала Ира.

– А на самом деле? – с вызовом заявил Борька.

– А на самом деле мы уже поговорили. И как сказал Шекспир… – Ира театрально нахмурила брови и посмотрела на Аню, – кажется, в девятнадцатом сонете?

– В восемнадцатом, – подыграла она вполне серьезно.

– Правильно, в восемнадцатом. Так вот, в восемнадцатом сонете Шекспир сказал… Гуляй, Боря!

– Очень смешно. – Борька презрительно сплюнул на зеленую травку, окидывая подруг пренебрежительным взглядом: не очень-то и хотелось.

Итог дискуссии подвел Лапушка.

– Шустов, если ты сию минуту не окажешься на старте, – крикнул он, стоя у финальной линии с секундомером, – я влеплю тебе пару за урок!